— Тренировки? – перестала плакать, но голову не подняла.

Глаза красные, нос как помидор, лицо опухшее. Это я и без зеркала знала.

— К турниру готовиться. Осталось меньше двух месяцев. Я не хочу на свадьбу получить труп невесты.

И все это сказано серьезным тоном, без иронии и язвительности.

— На какую свадьбу, Витор? – Я посмотрела в темно-синие глаза, пыталась уловить там насмешку, но не нашла. – Не будет никакой свадьбы, если ты еще не понял. Это не твое кольцо. — Я подняла руку. — А значит, и помолвка недействительна.

Почему-то я не боялась. И Витор не впал в ярость, как можно было ожидать, а сохранял удивительное спокойствие.

— В кольце не мой дух-хранитель, это верно. Но оно имеет ту же силу, как если бы было моим.

— Витор, разорви помолвку, – попросила я, не особо надеясь на согласие.

Он грустно усмехнулся и ответил:

— Снимешь кольцо – я разорву помолвку.

Так просто? А где подвох?

Витор, видя мой недоверчивый взгляд, добавил:

— Обещаю.

Обещает? И что с того? Обещание можно нарушить. Ладно, пусть так. Мне не хотелось с ним ничего обсуждать, тем более ругаться. Я молча кивнула и пошла выдергивать стрелы из деревьев.

Занятие, надо сказать, не из легких. Некоторые стрелы вонзились так глубоко, что пришлось упираться ногами в стволы и тянуть двумя руками, высвобождая их из плена древесины. Пока я «сражалась» с деревьями, солнце совсем скрылось, вокруг стемнело, лишь световые шары освещали территорию рядом со зданием Академии.

До турнира меньше двух месяцев. Кража кинжала на носу. Готовиться надо и к тому, и к другому. Вдобавок нужно усиленно осваивать магию, а с этим у меня явные трудности. А тут еще странное поведение Витора. То он силком кольцо на меня надевает, клятву мне, бессознательной, дает, то утверждает, что разорвет помолвку, если я сниму кольцо. Мужчины упрекают женщин в нелогичности. Вот уж у кого логики совсем нет, так именно у мужчин.

Вообще, если уж копнуть глубже, то все беды от них. Нет чтобы помочь хоть одну проблему решить, они их только подкидывают.

От обвинений в адрес мужчин меня отвлек приглушенный свист. И все бы ничего, только не человек это свистел, не птица и не зверь, а…

Мать моя… Я не смогла сдвинуться с места, хотя прекрасно понимала: еще пара мгновений – и со мной можно будет попрощаться навеки.

Что-то большое, длинное и огненное, похожее на змею, неслось ко мне со скоростью ветра, открывало пасть и свистело. Вокруг змеи пылал огонь, хвостом, сверкающим сотнями искр, она била по воздуху. И я подумала, что тот, кого таким хвостом ударят, восстановлению не подлежит.

Каким-то чудом я успела метнуться за дерево. Змея рванулась за мной, но не вписалась в поворот, прожгла кору. Сейчас же развернулась, двинулась на меня. Прицеливаться и стрелять в движущийся объект – огромный риск, шансы попасть нулевые. Спасение могло быть одно – бежать.

И я побежала, перепрыгивая через корни деревьев, стараясь смещаться в сторону учебного корпуса. Откуда на территории Академии эта змеюка? Не местный же она охранник. Витор бы предупредил, или Малена, или Дин.

Я забежала за дерево и… Бац! Ствол завибрировал от удара змеиной головы. Ох, тьма… Пока огненный преследователь приходил в себя, я добежала до края леса. Уже показались в поле зрения двери Академии. Может, мне повезет, и я добегу… И вдруг обожгла мысль: а если появится кто-то из адептов? Не та ситуация, чтобы геройствовать, но… Я не вправе подставлять под удар кого-то еще.

Нельзя допустить, чтобы пострадали люди. Развернулась, держа наготове лук. Дед говорил: «Не жалей себя, если в конкретной ситуации могут пострадать другие. Потом будешь жалеть, что пожалела себя…» И был прав. Если кто-нибудь погибнет, я буду винить себя всю оставшуюся жизнь.