— Не поверишь, но как раз сегодня встречалась с одним таким любителем-эксгибиционистом, — фыркнула я, покосившись на золотой перстень на своей левой руке, который мне зачем-то оставил негодник Рэйес.

Интересно, где он сейчас?..

— Это всё, конечно, очень мило и забавно, но я тут при чем? Что ты там недоговорил про «во-вторых» об этом студенте? — напомнила я.

— Ну и во-вторых, и это самое главное: он гений, — твердо произнес Персиваль. — Я такого самородка не встречал за всю историю академии.

— Н-да? — я скептично приподняла бровь. — В чем именно выражается его гениальность?

— Он ничего не знает о магии сумрачных странников — ну, вернее, не знал, когда мы с ним столкнулись, — но при этом ведёт себя в материи сновидений так естественно, будто он самый настоящий верховный сумрачных дел мастер. Он проваливается в сновидения легко, как дышит, и часто — случайно. При этом не пользуется вообще никакими специальными техниками. Но мало провалиться в сны, так ведь надо еще суметь оттуда вынырнуть легко и свободно, и не застрять в пограничном сумраке на долгие годы, верно? Кому, как не тебе знать об этом, Фэл. Так вот, этот адепт скользит в сумрачном эфире так легко, будто просто телепортируется в соседнюю комнату. Он вообще не напрягается при этом. Но, самое главное... Он может мгновенно перенести в свое сновидение всех людей, кто находится с ним в одном помещении. И не произносит никаких заклинаний, не воздействует физически, не использует артефакты. Да вообще случайно переносит и даже не понимает, как совершает эти действия. Он случайно унес в свое сновидение весь наш Верховный Совет, в полном составе.

— Ого!

Я мысленно присвистнула.

Так, а вот это уже действительно интересно.

Увести целенаправленно одного человека в свое сновидение само по себе являлось непростой задачей, с которой не могут справиться новички и даже многие старшекурсники. А уж усыпить разом весь Верховный Совет, в котором состоит порядка трёх десятков магов... Честно говоря, не уверена, что я сама с таким легко справлюсь. А я ведь верховный маг и сумрачных дел мастер — высшее звено в нашей сфере деятельности.

— И ему не подчиняется ма́трикс, — Персиваль выразительно постучал по месту потайного кармашка на рукаве мантии, где у каждого сумрачного странника был спрятан индивидуальный проверочный артефакт в виде золотой монеты. — Рядом с ним артефакт сходит с ума и беспрерывно крутится в воздухе, хотя все мы при этом находимся в реальности. Мы проверяли. Но этот странный господин излучает столь специфичный энергетический спектр, что подобрать ему ма́трикс пока что не представляется возможным.

— А как же он без него отличает сны от реальности? — нахмурилась я. — Мастерам-то бывает сложно отличить, а у новичков всегда с этим большие проблемы.

— А никак, — ректор развел руками. — Он реальность и сновидения вместе считает то ли одним странным сновидением, то ли такой вот поехавшей крышей реальностью, не разделяет эти понятия, что создает определенную путаницу, конечно. В общем, Фэл... С ним — сложный случай. Как думаешь, сможешь докопаться до истины, осилишь?

Ах, ну конечно, теперь мы играем в игру «я тебя заинтригую, а потом завуалировано возьму на слабо», ну да, как же.

Я вздохнула. Персиваль, негодяй, знал, чем меня зацепить. За время моего обучения и в дальнейшем работы в Академии сумрачных странников всякая «дичь» и различные сложные случаи, связанные со сновидениями и необычными сновидцами, стали своего рода моей узкой специальностью, моей визитной карточкой. Если где-то в сновидениях творятся странные дела, которые никто не понимает, — зовите Фелицию! — это вроде как стало аксиомой. Что ж, сама виновата в создании такой репутации.