– Знаете, при дворе никто не заметил подвоха, не зря же я лучший артефактор в Килденгарде… А Вам, чтобы понять, что сила Астории стабильна, и пары секунд хватило, полагаю? Удивляться тут, правда, не чему, Вы ведь уже видели подобное.

На этот раз ответить он собирался, но не успел.

– Лиораэль пришел ко мне пару месяцев назад… За дестабилизирующим артефактом, и не простым, а таким, чтобы даже очень искушенный маг ничего не заподозрил. Странная просьба для ректора академии, где магам помогают вернуть контроль, а не утратить его, не находите?

Вот значит, где эльф достал это «чудо», а дамочка – то и вправду невероятный артефактор.

– Думаю, прежде чем отдать его в руки того, кого Лиор пытается спрятать в этих пещерах, вдвоем вы долго его рассматривали, пытаясь найти изъян в плетении, и, полагаю, нашли, иначе не стояли бы сейчас передо мной.

– Собираетесь шантажировать меня Лиором?

Дамочка расплылась в улыбке:

– Скажете тоже… Лиораэль мой дорогой друг, если ему пришлось пойти на такую авантюру, значит, есть на то достойная причина. Видите ли, Ваша Светлость, я ведь узнала не только Вас…

Сердце сжало ледяными тисками.

– Моя дочь собирается замуж за сына Гордона Деналя, а я не могу этого допустить. На этом дурацком зимнем балу Астория чуть не спалила нашего монарха, поверьте, мне пришлось очень постараться, чтобы организовать это досадное недоразумение. Хотя, если бы Лиораэль не заказал мне тот артефакт, до такой прекрасной идеи даже я бы не додумалась.

– Ваша дочь взрослая девица, не находите? Узнает, что Вы ее подставили и сослали в пещеры, спасибо точно не скажет.

– Вы ей не скажете, – усмехнулась мамаша. Надо же, непробиваемая личность.

– Уверены?

– Абсолютно. Вас даже шантажировать не нужно, Рейден. Вы остались верны Шантилару и после его смерти, иначе Вас бы здесь не было…Такое дорого стоит. Мы с Вами на одной стороне и оба знаем, что жестокости Гордона Деналя нет границ. Думаете, его сын чем – то отличается?

– Всякое бывает. Говорят, мы с отцом совсем не похожи.

Дамочка вновь удивила:

– Глупости. Я неплохо знала Нормана. Вы ведь полукровка. Да, кровь у Вас горячая, эсгарская, как у Вашей матери… Но ради принца Вы пожертвовали своим будущим. Ваш отец поступил бы также… А Винсент Деналь на той войне поступил бы так, как поступил его отец. Я не могу рисковать жизнью Астории лишь потому, что лицемерный мальчишка запудрил ей мозги. Мы с Гордоном вместе учились в академии… Он тоже когда – то был совершенно очарователен. Знаете, как говорят… Мягко стелет, жестко спать. Вы мне поможете? Два…Три месяца и я, обещаю, разберусь с этим чудным союзом и заберу Асторию.

Разложила все по полочкам. Умна чертовка. И как тут сказать нет. На континенте Рей был одним из первых в очереди за головой Гордона Деналя.

– Хорошо. Но носиться с ней, как с хрустальной вазой, я не стану. Пахать будет со всеми.

– Ваше право. Рада, что мы нашли общий язык, – пропела моль – старшая и растворилась в воздухе.

Ладно, он потерпит. Но по пути сделает все, чтобы из этого зефирного создания слепить что – то полезное.

Осмотрев вместе с Кейлором столовую, Аста окончательно убедилась, что в академии ей не рады. Эсгары то и дело бросали на нее до того неприветливые взгляды, что захотелось поскорее убраться в свою комнату. Туда она, собственно, и собралась, свернув экскурсию ледышки, сославшись на усталость. Но уже в дверях спиной почувствовала на себе взгляд. Тяжелый, прожигающий. И зачем – то все же обернулась, хотя надо было бежать подальше из этой столовой… Желательно до самого Килденгарда. Ее словно молнией пронзило, а тело парализовало от шока, она так и застыла, вцепившись в край двери. Он сверлил ее взглядом, сидя на столе, закинув ноги на лавку, в объятиях какой – то красивой черноволосой девицы. Внизу же, на лавках, расселась «свита». Такая же была у них с Винсентом в Килденгарде. Повзрослел, возмужал, погрубел, побрил голову, как все мужчины – эсгары, не принадлежащие к знатному роду. Эсгары благородных кровей носили длинные волосы, черные как смоль, с одной единственной косой у лица, куда вплетали огромные жемчужины, по одной за год мирной жизни, которую король подарил своему народу. С началом очередной войны голову брили все… И знать, и даже король. Когда они виделись в последний раз, у принца Иллая были волосы до плеч и коса с пятнадцатью жемчужинами. Глаза, словно черные ониксы, высокие скулы, нос с едва заметной горбинкой, волевой подбородок. Их матери дружили, а потому дружили и они. Бесновались, веселились. Как дети, а не как наследники великих семей. Он точно узнал ее.