Не считая длинного рабочего стола стола, располагавшегося как раз возле окна, мебель была расставлена симметрично по обеим сторонам. Две кровати, два трехстворчатых шкафа, две тумбочки.

Пользуясь тем, что оказалась в комнате первой, я заняла место слева. Заглянула в шкаф, пытаясь представить, что туда положу. С добром у меня скудно, даже трусов лишних нет, а единственный носовой платок отдала избитому бедолаге в подвале.

— Ладно, дело наживное, — утешила себя и перешла к тумбочке. Внутри две полочки, на которые тоже нечего класть, — кхм.

Зато есть кровать! И на нее я могу положить себя!

Я села на краешек, ожидая что будет жестко и колюче, но матрас оказался удобным, пружинистым и даже не скрипел. Скинув ботинки, я плюхнулась на него в полный пост и, зажав себе рот ладонью, завизжала.

Поступила! Мать вашу, поступила! Из Муравейника в Хайс, в Весмор!

Осознание накатило по полной, и по венам побежал дикий кипяток. Вплоть до этого момента меня все еще терзала мысль, что я сплю и вижу жутко привлекательный, подробный, но все-таки сон. А сейчас, лежа на своей новой кровати, в своей новой комнате, я наконец поняла, что все. Не сон. Правда. Невероятная, умопомрачительная правда.

Эмоции переполняли.

Давясь смехом, я принялась колотить пятками по матрасу, а потом и вовсе вскочила и начала прыгать.

— Поступила, поступила, поступи…ла.

В тот момент, когда я, задрав руки кверху, с перекошенной восторгом физиономией, голосила от радости, дверь в комнату медленно открылась.

На пороге стояла Кайла.

— О, нет, — она обреченно закатила глаза, — нищета, мне кажется, ты ошиблась комнатой. Закутки для убогих где-то внизу.

— Сама ты убогая, — огрызнулась я, сползая с кровати.

Радость немного скисла.

Наблюдая за тем, как белобрысая небрежно закинула в шкаф свой кожаный рюкзак, а потом прошлась по комнате, недовольно морща точеный нос, я думала о том, что у судьбы черное чувство юмора.

Поступила, но стала предметом позорного спора. Заселилась в хорошую комнату, но получила в соседки самую невыносимую зазнайку. Что дальше?

— Где Стелла?

Я ведь действительно думала, что буду и дальше жить с рыжей. Пусть она странная, но мы с ней поладили, и я к ней уже начала привыкать. А вот Кайла Браш под боком – это последнее, чего бы мне хотелось.

— Откуда мне знать, — Кайла взяла в руки подушку, придирчиво ее помяла, зачем-то понюхала и бросила обратно на кровать, — я за блаженными не слежу. Но если ты решишь свалить к ней, буду не против. Вы друг друга стоите.

— Мечтай больше.

— А чего мечтать? Все равно скоро вылетишь. — Убежденно сказала блондинка и, подойдя к окну, распахнула шторы, — блеск.

Наш корпус стоял бок о бок с пятиэтажным мужским. И в данный момент из окна напротив, на нас пялилась чья-то глумливая физиономия.

— Ясно, голой не походишь, — цыкнула она и снова задернула тряпки. Потом развернулась ко мне, — значит так, деревня. Жить с тобой я не собираюсь, и буду требовать, чтобы тебя отселили…Мало ли что ты из своего Муравейника притащила. Блохи какие-нибудь, тараканы…

— Боишься, что мои деревенские сожрут твоих породистых? — ответила ей с милой улыбкой, а сама подумала о том, сильно ли мне достанется, если я отметелю ее так же, как и того бедолагу в подвале.

— Ха-ха-ха, смешно, — Кайла скривила губы, — сильно не раскладывайся. Скоро переезжать… Ах да, у тебя же нечего раскладывать. Нищеброды из Муравейника путешествуют налегке.

С этими словами она решительно направилась к выходу, и успела закрыть за собой дверь за секунду до того, как я запустила ей в спину подушку.

Гадина какая! Не хочу я с ней жить! Не нужен мне никакой третий этаж. Лучше уж в подвале, чем с этой заносчивой язвой.