– Крисс!

– Кристина!

– Хаос и демоны! Мы ее расстроили!

– Крисс, ты что, тоже в Эльнарра влюбилась!

– Дура ты Намита, ей Рейн нравится!

– Но его тут нет!

– В этом и проблема!

– Ы-ы-ы-ы-а-а-а-а-а-у-у-у-у-у-у!

Голоса над моей головой резко заткнулись, да и я сама подняла от ладоней залитое слезами лицо.

Вопль принадлежал Василию. От него задребезжали стекла, а в коридоре кто-то завопил.

Я хлюпнула носом. Вопль Васеньки как-то мои рыдания волшебным образом отключил, хотя слезы продолжали катиться из глаз, ну и и носа тоже текло. Я снова шмыгнула-всхлипнула.

Рыкун простонал почти как человек, начал носиться по комнате, переворачивая абсолютно все. Спустя минуту прежде не слишком убранная, но уютная комната превратилась в разгромленное помещение.

Мы превратились в моргающие статуи.

Вася сделал еще круг по стенам, а затем забился в угол и завыл-застонал. Я не знаю как описать звук, что вырвался из его пасти. Но от него уши заболели сразу у всех, а вдоль стекол пошли трещины.

– Вася! – меня смело с кровати.

В голове проносились самые ужасные мысли, пока я плюхалась рядом с рыкуном, обнимала. Василий дрожал, икал, выл, опять икал. Глаза стали совершенно круглыми и в них ярость, ужас и изумление скрутились в тугой клубок. Василий ткнулся мне в плечо и начал бодаться так, что не удержалась и села на пол.

– Вася! – меня обожгло пониманием, что до этого рыкун моего плача не видел.

Я могла злиться, орать, пыхтеть, просыпаться со слезами на глазах, но вот так, от души, не плакала очень давно.

Если Василий мой Защитник, то у него сейчас диссонанс. Я рыдаю, а врага не вычислить. К тому же Васька неопытный, прежде рыданий не встречал от меня.

– Вася, все хорошо! – попыталась улыбнуться ему. – Видишь, я в порядке.

Ни хрена не в порядке, но рыдания ушли далеко на задний план. Слезы уже подсыхали на щеках. Но рыкун не успокаивался. Он наклонил голову влево-вправо, с шумом втянул воздух. А затем… с рыком кинулся из комнаты. С запертой дверью. Впрочем, разве это преграда для разъяренного Васи? Раздался треск, в двери появилась дырка, а щепки разлетелись в стороны.

– Что это было? – общий вопрос озвучила Лира, прижавшая руки к щекам.

– Блин! – завопила я, срываясь с места. – Блин! Блин! Блин!

***

Друзья у меня оказались понимающими. Когда я рванула следом за Василием, уронив несчастную дверь, они молча кинулись за мной. Хотя чую вопросов у них было столько, что аж распирало.

Ваську мы догнали исключительно потому, что рыкун, кажется, сам не был уверен в том, что делает. Потому что когда мы его увидели, то Василий стоял перед замершим Рейном и утробно рычал и выл. В ушах немедленно зазвенело. Хвост рыкуна хлестал по его пушистым бокам. Но Вася медлил, что было всем на руку.

– Стой. блин! – зато вот я не медлила, а прыгнула и приземлилась рядом с Василием, прижимая его к земле. Такое себе, учитывая мышцы и характер рыкуна. Но он мне не сопротивлялся, лишь недовольно рявкнул.

Рейн сглотнул, перевел темный взгляд на адептов.

– Что это было? – на меня и Васю он теперь не смотрел.

– Э-э-э… – протянула Намита, умоляюще глядя на Лиру.

Но обычно находчивая подруга явно растерялась и лишь развела руками. Зато Эльнарр не подкачал.

– Гон! – возвестил он с глубокомысленным видом.

Тут даже мы с Василием обернулись на Эльнарра.

– Что? – осторожно переспросила Лира.

Остальные, видимо, пытались понять к чему это.

– Ну… гон… брачные игры. Это же рыкуны. – Эльнарр почесал затылок, заговорил быстрее. – Про них как раз написано, что в момент брачного периода они становятся агрессивными и могут накинуться на любого, кто будет покушаться на их самку. Ну а так как рыкуны они, кхм, странные, то и брачный период у них тоже не в определенное время года, как у многих животных, а… когда придется.