– Да, – покривился Шепс. – И это становится для академии большой проблемой…

– Неприятности? – догадливо прикусила губу я.

– Не то слово, – кивнул Грознич. – Каждая семья знает, что с их отпрысками может случиться непредвиденное. Они к этому готовы! Но впервые в стенах этого учебного заведения бушует магия! МАГИЯ! Тем более, пока неуправляемая и неизученная!!! Ты понимаешь? – припечатал меня пристальным взглядом Шепс. – Её же… не существует!!!

– Для меня кажется диким услышать подобное от упыря, – негодующе парировала я. – Ещё несколько месяцев назад, я бы то же самое сказала о существовании проклятых четырёх стихий. Так что магия… как по мне, всего лишь ещё один из аспектов невероятного в Академии Проклятых, – выпалила мысль. – А то, что неизученный… дело поправимое… – сбивчиво заключила.

– Не понимаешь, – сожалеюще вторил своей мысли Шепс. – С тобой мы все, как на пороховой бочке. Ни ты, ни мы не знаем, чего от тебя ожидать и на что ты способна… И другие это тоже понимают.

– Кто другие?

– Главы семей уже в курсе случившегося. Академия не вправе умалчивать о подобном, – виновато пробормотал Грознич. – И если все готовы идти на риск ради пробуждения силы одной из четырёх стихий, то оказаться под ударом неизведанной магической силы пока желающих нет. Все боятся…

– Но я же не виновата…

– Да, но… это стало поводом для выдвижения кворума недоверия ректору Шайху. Часть высшего совета, в который входят главы семей основных ветвей первородных, желающая его сместить с должности и установить другие порядки, уже собирает подписи на отстранение мистера Шайха с поста ректора академии.

– Быть не может, что этому причина только я! – неуверенно возразила.

– Не только, под него давно копали, потому что ректор Шайх один из немногих, кто отстаивает права адептов и позволяет нам многое, ради общего дела, а ты… вспышкой неуправляемой магии стала очередным и довольно громким поводом, чтобы ограничить его права, а, стало быть, и наши!

– Это подло…

– Неважно, как это… Люди всегда боятся того, что неизвестно, и, уж тем более, тех, кто сильнее их… вот и подумай, что будет с тобой и другими, если Шайха сместят с должности. Пока только он и ещё несколько членов совета удерживают толпу от расправы над академией и адептами…

– Это шутка? – всерьёз озадачилась я. – Вы же… сильнее их! Вы же…

– Мы для них как ведьмаки! А охота на ведьм даже в людском мире случалась! И если помнится, весьма кровавая! – напомнил реалию Грознич. – Какими бы способностями мы не обладали, это не остановит желающих линчевать! А значит, прольётся кровь… море крови. Мы этого не хотим…

– Я тоже не хочу, – убеждённо покачала головой.

– Так что, поверь, то, что ты привязана, на данный момент, наименьшее из зол, – покивал Шепс.

– Меня пленяют теперь только на время сна, – пробурчала недовольно, – мистер Венециан сказал, что днём, пока я спокойна меня будут освобождать. Тем более, сам подумай, как мне есть? Как мне в туалет ходить? Не под себя же! – выплеснула негодование.

– Елисия права, – раздался голос Венециана. Он прозвучал во спасение, потому что во мне забурлило нечто злое… Уж не знаю, во что бы оно вылилось, но лекарь не дал моему недовольству разыграться сильнее.

– Ей нужна свобода. Ей нужно учиться… – ловко освободил меня от верёвок лекарь. – Дело ведь не в свободе рук, – значимо кивнул. – А в голове!

– Ага, – отступил ещё подальше от меня Шепс. – Это вы Сэму расскажите! Он до сих пор грозит подать на Лису в суд.

– В смысле говорит? – опешила я, разминая руки, пока Венециан возился с путами на щиколотках. – Он же птица…