– Не может быть, это же… Бедная девочка, – громко прошептала маркиза.

– Вот это не повезло, – кивнула фрейлина.

– Может и выживет, – угрюмо бухнула орчиха.

Мои сокурсницы бледнели с каждым произнесенным словом, в их глазах суслягух представал этаким неизвестным министром, состоящим из когтей и клыков. Даже Джулия подавилась очередной колкостью и во все глаза уставилась на потенциальную смертницу.

– Да что за суслягух такой? – взвизгнула Маньяра. – Чем страшен этот фамильяр? Марина, какой он?

– Похож на помесь суслика и лягушки. На вид вполне себе безобидное существо, – пожала я плечами в ответ. – Правда, воняет сильно, как будто из гардероба Джулии.

– Да ты… – начала было Джулия, но герцог не дал ей закончить.

– А ещё Мартильда произнесла пророчество.

Дружное «ой» вырвалось у всех преподавателей. На меня посмотрели если не с уважением, то с каким-то подобием суеверного страха, будто у меня начали проклевываться рога на лбу, а глаза засверкали адским пламенем. Девчонки же округлили глаза и стали похожи на героинь аниме.

– И… и что Мартильда сказала? – наконец нарушила молчание Ежина.

Я снова взвесила «за» и «против». Одно дело пошутить с герцогом, вроде как сказалось нервное напряжение, а другое дело вымолвить тоже самое, когда на тебя смотрят поблескивающие глаза. Смотрят с ожиданием, как евреи на Моисея, когда тот спускался со скрижалями. Но я буду не я, если не попытаюсь извлечь выгоду…

– Сказала, что я должна буду надеть белую мантию и отучиться в Академии попаданок все четыре курса, иначе Стратуин ждут потопы, наводнения, пожары, налеты саранчи и нашествие тараканов. И от Похотуна меня…

Я застыла, наткнувшись на укоризненные взгляды. Мне опять не поверили!

– Хватит, Марина, – махнул рукой герцог. – Не хочешь говорить, тебе же хуже. Маньяра, ты следующая на очереди за фамильяром. Идем!

Моя афроамериканская соседка озадаченно почесала кучерявую голову, словно постаралась привести моток спутанной проволоки в порядок. «Проволока» в порядок приводиться отказалась, предпочитая торчать в разные стороны пружинками-антенками. Маньяра умоляюще посмотрела на герцога:

– Но я же так и не узнала, кто такой суслягух и почему его так все боятся?

– Я тебе внизу расскажу. Пойдем же, или ты собираешься оставаться без фамильяра? – насупился герцог.

Маньяра вздохнула, но не посмела перечить Крысиусу. Она лишь подмигнула мне, мол, потом всё расскажешь, и скрылась в глубине тоннеля. Дверь с натугой закрылась за уходящей парой.

– А всё-таки, что это за суслягух такой? – произнесла Агапа.

– Давайте на этот вопрос отвечу я, – выпрямилась графиня Глистана Сухопаридзе. – Я очень хорошо помню эту легенду.

– Давно это было, у меня ещё даже прабабушка не родилась, когда это всё произошло, – таинственным голосом начала рассказывать Глистана.

Мы расселись возле костра и уставились на огонь. Глистана же взмахнула платком и огонь ожил. Он начал изгибаться в мельчайших языках пламени, они переплетались между собой оранжево-алыми струями, а перед нами появлялись картины… Прямо мультфильм наяву.

– Жил в королевстве Ауртин злой и жадный мельник по имени Бордун. И была в услужении у него служанка Жалея, девочка-сирота. И насколько мельник был зол, настолько Жалея была добра. Эта девочка любила животных и растения, она поливала розовый куст возле дома и ухаживала за ящеркой-трехлапкой. Ящерка даже спала у её ног, когда девочка забывалась коротким сном в своей комнатушке, на чердаке. Жалея была всегда отзывчива и улыбчива по отношению к соседям.

Мельник злился на всё подряд: на плохую погоду, на палящее солнце, на безветрие и сумасшедший ветер. А ещё он очень злился на тех, кто привозил ему пшеницу и рожь на помол. Он так и старался обвесить при сдаче муки и был доволен в единственном случае – если ему это удавалось. Если бы его мельница не была единственной в округе, то соседи ни за что бы к нему не сунулись.