Крепко. Чтобы не выпустить случайно.

Мы успели сделать лишь пару шагов и остановились перед выпрыгнувшим из-за угла Косым, который перекрыл нам путь.

— Безродная, ты шо, оглохла? Мира никуда не пойдет! — завопил он.

Ладонь малышки дрогнула. От нее исходил настолько сильный страх, что, казалось, я ощущала его собственной кожей. Плотнее обхватила ее руку пальцами и, не обращая внимания на взъяренного мужчину, возмущенно размахивающего бутылкой, двинулась в обход, увлекая девочку за собой. Протиснулась между горе-отцом и дверью и рванула на выход.

Однако далеко убежать не удалось. Нас замуровали. В прямом смысле этого слова. Перед глазами выросла полупрозрачная преграда, а потом защелкнулся замок. Я развернулась лицом к своему противнику и, теряя терпение, зашипела, как дикая кошка:

— Дай нам уйти, мерзавец!

На небритом лице появилась ухмылка.

— Нет.

— Повторяю, убери заслон! — я сорвалась на крик.

Интересно, слышат ли нас соседи? Может, кто-то соизволит обратить внимание на скандал, происходящий в квартире этого сумасшедшего? Хотя, наверное, он уже давно позаботился о такой мелочи, как изоляция шумов. Чары оглушки – полезная вещица, имеющаяся в кармане у каждого преступника. И этот, похоже, ею тоже обзавелся.

Значит, нас не услышат. Еще и магический дар этого клоуна… Это уж совсем некстати. Не понимаю, как в его состоянии он умудряется держать барьер?

Ладно, проехали. Не о том речь. Каким образом нам этот барьер преодолеть – вот в чем вопрос...

Взбесившийся мужик, у которого от злости в уголках губ запенилась слюна, принялся громко браниться. Ругательства летели во все стороны, из горлышка бутылки выплескивался алкоголь, багровыми кляксами разливаясь на паркете.

Что до меня, во мне тоже кипела ненависть, напрочь затуманивая разум, оголяя нервы. А те, как тетива лука, натянулись уже до такой степени, что, казалось, вот-вот порвутся…

Словно босыми ногами ходила по пылающим углям – настолько остро ощущалось все вокруг. Даже собственное дыхание… глубокое, тяжелое. Чувствовала все так ясно и четко, что чудилось – я вся сейчас одно лишь это испепеляющее дыхание.

Вдох… Стук сердца… Выдох…

Инстинктивно обратилась к своему дару и выпустила магию наружу. Живот тут же скрутило, и мощная сила стала высасывать мое счастье, радость, боль… По невидимым каналам из меня вытекала сама жизнь.

Зато теперь видела магические потоки и с легкостью прочитала формулу барьерных чар, окруживших нас с Мирой. Оставалось коснуться вот этого сгустка энергии, распутать структурный узелок, и преграда исчезнет. Косой даже и не сообразит, почему действие его магии кончилось. Скорее всего, спишет на свое нетрезвое состояние.

Пока я свободной рукой (второй продолжала крепко держать ладошку малышки) разматывала сплетение, стараясь делать это медленно, чтобы не привлечь внимание бандита, он неожиданно дернулся с места, швырнув бутылку в стену. Та со звоном разбилась, отстреливая осколки на пол.

Через секунду барьер рассыпался пылью. Косой тут же подскочил и потянул взвизгнувшего от испуга ребенка к себе. А я ощутила сильный удар в плечо и по инерции отшатнулась, выпустив детскую руку.

Траклит тебя побери! Даже в нетрезвом состоянии маги намного быстрее, сильнее людей… Как бы мне хотелось, хоть на минуту, сменить свою расовую принадлежность. Показала б этому мерзавцу, где раки зимуют!

— Убирайся вон! — завопил пьяница.

Мира изворачивалась, брыкалась, как норовистая кобылка, махала руками. Но горе-папаша одним быстрым движением схватил ее за волосы и потянул, приструнивая дочку.

На моих глазах развернулась жуткая картина: Косой силой принудил Миру встать на колени. Ножки ребенка страшно стукнулись о паркет, а руки вцепились в садиста в умоляющем жесте помиловать нас.