– Иди к себе в комнату, Мариса. У меня нет сил спорить с тобой, – устало произнес отец.

Казалось, он постарел на десяток лет.

– И не нужно, папа. Я приняла решение.

Я развернулась на каблуках и пошла к себе в комнату. Голова гудела. Сказывалась бессонная ночь. Но отдыхать было некогда. Предки драконы, сколько лет я мечтала о том, чтобы дар чудодейственным способом проснулся! Сколько слез пролила, испытывая и надежду, и отчаянье одновременно! И вот, оказывается, и дар, и облик дракона у меня на самом деле есть, нужно только снять печать. Собиралась ли я ждать благословения отца? Естественно, нет!

Я открыла шкаф. Старалась брать только самое необходимое. На кровать полетела сменная одежда и белье. Не забыла я и о лишней паре обуви. Туда же отправилась расческа с лентами. Осмотрев небольшую гору вещей, я решила завязать узелок из покрывала. Получился громоздкий куль, с которым стыдно показаться на улице. Не говоря уже о том, что его будет неудобно тащить.

Из-под кровати послышался шорох. Я прислушалась. Шум повторился. Недолго думая я схватила подсвечник и вскочила на стул.

– Только мышей мне здесь не хватало, – тихо простонала я и уже готовилась позвать на помощь Эргара, но «мышь» показалась сама.

Прижимаясь брюхом к полу, на свет выполз саквояж и… замер. У него не было глаз или подобия мордочки, но по жестам мне показалось, что он боится. Уж больно его согнутые лапы и подрагивание напоминали щенка, который заметил в руках хозяина свернутую в трубку газету.

Я сглотнула. Следовало опустить руку с подсвечником и не пугать бедное, гм, существо. Но чувство самосохранения было категорически против.

– Ты ведь не будешь жрать мою обувь? – решила уточнить на всякий случай.

Саквояж вильнул. Увы, понять, что он имел в виду, не получилось, и я понадеялась на лучшее. Медленно, без резких движений опустила руку и поставила подсвечник на стол. Моей смелости даже хватило, чтобы спустить ноги со стула и сесть.

– Свалился же ты на мою голову, – грустно вздохнула, а затем меня осенило.

В саквояж можно было сложить вещи, а не тащить все в убогом узелке. Тем более это чудо на четырех лапах самостоятельно перемещалось. Все так же плавно, не выпуская саквояж из поля зрения, я вернулась к кровати и взяла расческу.

– Откройся, – неуверенно обратилась я к «подкидышу» Фростов.

Саквояж послушно распахнул створки, являя мне черное бездонное нутро. Дрожащей рукой, держа расческу кончиками указательного и большого пальцев, я стала медленно опускать первую подопытную вещь вниз. Видимо, это была не самая лучшая тактика. Потеряв терпение, саквояж подпрыгнул вверх. Я взвизгнула и выпустила расческу. Она исчезла в недрах саквояжа, а тот, явно довольный собой, снова уселся на полу, призывно раскрыв створки.

Дальше дело пошло быстрее. Я приловчилась комкать одежду и бросать ее в раззявленную пасть. Внутри смутно нарастала тревога. А как потом доставать пожитки? Впрочем, уверена, в Моримэре мне с этим помогут. Тот же архимаг Фрост должен знать, как обращаться с артефактом своей первой супруги.

Вскоре сборы были закончены. Я накинула на плечи легкий плащ и направилась к двери, но… меня опередили.

Коротко постучав, отец вошел в комнату. Он даже не удосужился дождаться приглашения войти!

– Папа, – с укором сказала я, – нельзя вот так врываться без разрешения!

Он ничего не сказал, только уставился на стоявший около моих ног саквояж, затем перевел взгляд на плащ, открытые створки шкафа и… все понял. Его лицо мгновенно исказили злость и досада. Молча он вышел из комнаты и захлопнул дверь. Удивленная реакцией отца, я попыталась пойти за ним, подергала за ручку, но ничего не произошло.