Интересно, это студенческая карта сделала меня посвящённой? Или сфера, за которую я подержалась? Впрочем, неважно. Главное, что я теперь все-все вижу!

– А за самой академией, с той стороны, тоже есть что-то? – с любопытством спросила я.

– Есть, и много чего, – отозвалась Эрмилина, косясь в сторону магазинов.

Ей явно не терпелось туда рвануть. Впрочем, мне тоже.

– Ну что, начнём с нарядов? – подмигнула я.

– Спрашиваешь! – просияла она.

И мы, сбежав по лестнице, свернули направо и прежде всего зашли в тот магазин, где в витринах стояли манекены, наряженные в невообразимые одежды.

– Добрый день, – дежурно улыбнулась продавец, а может, и хозяйка лавки, дама в возрасте, худая как жердь, с чрезмерно яркими красными губами на бледном лице. Она была одета в одно из вычурных платьев, но вряд ли это могло стать хорошей рекламой: платье плохо на ней сидело.

– Купим несколько платьев на каждый день, – перечисляла тем временем Эрмилина, шагая вглубь магазина, – три-четыре нарядных для особых торжественных случаев…

Продавец, доселе лениво перебиравшая какие-то бумажки за своим столом, мгновенно оказалась рядом и закружила, предвкушая солидную выручку.

– …и парочку для вечеринок.

– А что, у меня будет время на вечеринки?

Почему-то мне представлялось, что моя жизнь в академии будет наполнена зубрёжкой и оплеухами от более одарённых магически однокурсников.

– На вечеринки всегда есть время, – уверенно заявила Эрмилина.

Она разрумянилась и теперь буквально пожирала глазами наряды на манекенах. Я, конечно, совсем не разбиралась в местной моде, но её платье уж точно не было новым. Скорее старым, за которым очень хорошо ухаживали.

– Давай и тебе что-нибудь купим? Выбирай, что нравится!

– Что? – в смятении заговорила она. – Нет, я не могу… Это ведь…

– Это ведь карта, которая просто свалилась мне на голову, – подхватила я. – Послушай, ты же видела: мой магический резерв, прямо скажем, никакой. Может, меня вообще вот-вот отчислят. Так что будем пользоваться тем, что есть, пока оно есть.

Она немного помялась, но потом всё-таки кивнула на симпатичное голубое платьице, сшитое из невесомого шёлка.

– Отличный выбор! Берем! А еще это и это. И это! – Я показывала на те платья, на которых она подолгу задерживала взгляд.

Продавец мгновенно сдергивала их с манекенов, складывала в тележку. Горка там быстро росла.

Лицо Эрмилины переменилось. Она побледнела, глаза расширились, а потом наполнились слезами. Я даже испугалась, что сделала что-то не так, нарушила какие-нибудь неписаные правила этого мира, обидела её. Но Эрмилина шагнула ко мне и порывисто обняла.

– Ты… – бормотала она сквозь слёзы. – Ты замечательная! Я даже не думала, что ваши могут быть такими… – она словно не могла подобрать слов.

– Да ну, о чём ты, ерунда, – бормотала я, не зная, куда деться от смущения.

– Нет-нет, совсем не ерунда, – горячо заговорила Эрмилина, разжав объятия и отстраняясь, – вот моя прежняя хозяйка была такая…

– Хозяйка? – переспросила я изумлённо.

Эрмилина резко замолчала. Глаза испуганно вильнули в сторону, рот округлился, она едва удержалась, чтобы не зажать его рукой, как человек, который понял, что сболтнул лишнего.

Я смотрела на неё выжидательно.

– Ну, возможно, я тебе не всё рассказала, – опустив голову, призналась она. – Задача помощников – не только рассказывать иномирцам, что тут к чему, но и выполнять их распоряжения.

Она вздохнула и добавила несчастным голосом:

– Любые распоряжения.

Эта новость меня потрясла. Так вот как тут всё устроено для «наших»! Персональные слуги из числа студентов? Ужас. Еще один веский повод, чтобы иномирцев уже не просто не любить, а ненавидеть. Неудивительно, что нам устраивают пакости и презрительно называют «заморышами».