— Мой отец не хочет играть свадьбу, пока я не закончу академию. Мне стоило огромного труда уговорить его позволить нам жить вместе, — монотонно говорила девушка.

У Димитара заболела голова, отяжелев. Он был чертовски зол. Кровь мчалась по венам, а виски пульсировали. Мир опостылел. В такие моменты маг с легкостью причинял боль кому-то невиному. Даже с неким наслаждением. Чужое страдание приносило ему успокоение.

— Но что, если у него не останется выбора? — Лея улыбнулась уголками губ. — Надо опоить не ее, а Александра. Если мы переспим, а я забеременею, ни у кого не останется выбора. Идея стара как мир. Но все же так действенна! — Она пихнула локтем Альбера. — Ты же достанешь мне подходящее зелье? Если все выйдет, то скоро на одного Розенталя будет больше.

Парень шумно сглотнул. Руки уже чесались кого-то придушить. Но тем не менее он ответил:

— Достану.

Не согласись он, Лея обязательно отыщет кого-нибудь другого.

***

Кирстен сидела на подоконнике, а я прислонилась спиной к выступу. Длинный перерыв позволил нам повторить лекцию по истории стихий. Я лишь приступила к изучению этого предмета, и что неожиданно, он оказался увлекательным, ведь затрагивал не только Церент, но и Землю.

Два мира были неотъемлемо связаны, и в древние времена в обоих имелось достаточно колдовства. Но из-за войн и пролитой крови магия на Земле начала вырождаться. Несмотря на то, что изначально оба мира находились в равных условиях, местные продвинулись дальше в изучении силы стихий и, наблюдая за соседями, поняли, что крупные столкновения и смерти приведут к трагедии.

Единичные убийства ничего не значат — они лишь поддерживают баланс, но если в одной точке насильственно умирает несколько сотен-тысяч существ, природа страдает, а колдовские частицы угнетаются. И это, как отрава, распространяется на многие километры вокруг. Сложно поверить, но в Церенте за всю историю практически не случалось крупномасштабных сражений. Всего несколько, и некоторые королевства до сих пор служат красноречивым примером — на их землях рождаются крайне слабые маги. Конечно, время излечивает, но и его должно пройти немало.

Еще в средневековье на Земле присутствовали крупицы колдовской силы — возможно, все сказки и поверья того периода не такая уж и выдумка. Потом люди все чаще стали изобретать, появилась промышленность, но считается, что магия полностью выродилась именно во время Второй мировой. Окончательно. Даже те крохи, что существовали до того момента, иссякли. А я еще удивлялась, откуда Розенталь знает об этом событии — оказывается, его изучают согласно учебной программе.

Но меня удивил еще один нюанс: время в обоих мирах текло по-разному, в моей родной реальности — примерно в три раза медленнее, чем здесь. Правда, и жили одаренные маги дольше, что немного уравнивало разницу.

Раньше оно шло одинаково, но замедлилось из-за исчезновения стихийной энергии. Местные ученые до сих пор не могут отыскать точную причину, но выдвигают теории о том, что в будущем время в техногенной реальности и вовсе остановится. Последнее меня насторожило, об этом думать не хотелось.

«Но все равно в голове не укладывается, что, когда я появилась на свет, нынешних студентов, родившихся в Церенте, еще и в проекте не было», — озадаченно думала я как на занятии, где писала эту лекцию, так и теперь, перечитывая записи.

Неожиданно, словно почувствовав пристальный взгляд, я подняла голову. Кирстен смотрела на меня ни мигая, отложив учебник в сторону.

— Ева, я понимаю, что это не мое дело. Но я все равно не могу просто закрыть на это глаза, будто ничего не происходит. А я пыталась. Честно, — решительно сказала она, соскакивая с подоконника. — Твои волосы… Я заметила, что они удлинились. Очень сильно отрасли. Ты их так туго заплетала, что это не сразу привлекло внимание, но когда локоны застряли в вурдалаке… Я не понимаю, как другие ничего не заподозрили? Скажи честно, это ведь ты тот водник? Там говорится о парне, но возле тебя столько странностей, что я…