– У вас холодные руки.

– Простите, – одернула руку, стирая последние капли.

– Прекращайте извиняться, Уилсон. Это действует мне на нервы, – он открыл глаза, встречаясь со мной взглядом. – Вашей меткости можно позавидовать.

Щеки запылали от стыда.

Со мной никогда ничего подобного не случалось! Всегда, когда слушала рассказы о самых нелепых ситуациях, думала, что уж я в подобные не попаду. И вот, пожалуйста. Плюнула ректору в лицо! Ненамеренно, но суть ведь не меняется.

– Я не хотела, – простонала в отчаянии. Пропустила одну каплю у волос… – Подождите, тут… Все. Вроде…

Профессор хмыкнул и покачал головой.

– Садитесь уже, только не плюйтесь больше, а то в угол посажу. Оттуда не доплюнете.

Обхохочешься. И подумать не могла, что когда-нибудь стану ходячим анекдотом.

– О… – выдохнула с широко распахнутыми глазами. – Вы светитесь…

Белая бровь Санты стремительно взлетела, а я наблюдала, как его узоры наполняются голубым сияющим светом.

Потрясающая красота!

– Вы знаете? Глупый вопрос, конечно знаете, – как завороженная потянулась, желая провести пальцем по волшебному рисунку.

Вовремя опомнилась! Как раз когда Санта с прищуром следил за моей рукой.

– Простите, – села ровно и пальцы за спиной сцепила. На всякий случай.

– Так, Уилсон, – профессор поднялся, обошел стол, чтобы занять ректорское кресло. – Вижу вы пришли в себя, успокоились. Больше ни на кого налетать не станете? Кофе обливать не будете? Вот и прекрасно. Вот и чудно. Можете идти.

Подскочила будто с раскаленной сковородки и в несколько широких шагов добралась до выхода.

– Постой, – окликнул ректор. – Книги прочитала?

– Я… м-м… не совсем я, мне пересказали главную суть, – ответила, сжимая пальцы.

– Просветлений не случилось? – хмыкнул Санта и сел в свое кресло.

Неопределенно пожала плечами, не желая продолжать тему. Он махнул рукой, беззвучно посылая вон из кабинета.

Я в шоке. Надо обсудить с Эллой. Непременно надо обсудить!

Переодевалась и летела на стадион с одной мыслью – быстрее добраться до Эллы и все ей рассказать.

Если я схожу с ума, она точно об этом скажет без прелюдий.

Однокурсники разбрелись по заснеженному стадиону в ожидании профессора. Увернулась от летящего в меня снежка, выискивая глазами стройную фигуру Эллы.

Короткий хвост светлых волос мелькнул за веселящимися однокурсниками, беззаботно играющими в снежки. Еще два дня назад я бы скакала по всему стадиону вместе с ними. Я не только метко плююсь, я попадаю в "десятку" без особого труда. Врожденная способность.

– Элла, sos!

Насыщенные бирюзовые глаза вперились в меня взглядом.

Ух… Без очков они выглядят ярче и более… как бы сказать, чтоб не ошибиться… колючими.

– Не самое подходящее место, – намекнула она на толпу студентов вокруг.

Черт, права. Если не хочу ползающих по Академии будто тараканы слухов, придется отложить изливание души.

Ладно, два часа я как-нибудь переживу.

Элла улыбнулась на мой кивок за секунду до прилетевшего ей в лоб комка снега.

– О! О-у… – вырвалось у меня.

Необычно наблюдать быструю метаморфозу: от улыбки однокурсницы не осталось и следа. Гневно дыша, она избавилась от снега и, кажется, нацелилась избавиться от того, кто в нее попал.

Ну, конечно. В глупости Стронгера не сомневалась ни разу. Он – воплощение всевозможного идиотизма, который вообще может сочетаться в одном человеке.

Слова Элле не потребовались.

Действительно, зачем тратить силы на разговоры, когда можно потратить их на убийство?

По краям стадиона, где студентов не оказалось, в воздух двумя столбами взвился снег. Над головой Стронгера два потока соединились и резко направились вниз.