Вега бросила взгляд на свой старзап. Репетиция должна была вот-вот начаться, и она вдруг ясно осознала, что ей хочется покинуть комнату до того, как её соседка вернётся с занятий в своем Клубе медитации. Это неожиданное стремление избежать встречи с соседкой удивило и саму Вегу. Она быстро поднялась и разгладила голубое покрывало – что было совершенно излишне: покрывало было натянуто так туго, что на нем можно было спокойно играть в «звёздные блошки». Вега точно это знала, потому что сама недавно пробовала. Соседка Веги, Пайпер, поддерживала свою половину комнаты в таком же порядке, и Вега неустанно благодарила за это свои счастливые звёзды. На этом, впрочем, сходство между соседками исчерпывалось. На половине Пайпер всё было воздушным, мягким и навевающим сон – начиная от зыбко колышущейся водяной кровати с мягчайшими покрывалами и заканчивая бесчисленными подушками, на самой большой из которых было вышито слово «дрёма». В разрисованном звёздами гардеробе Пайпер было больше ночных рубашек и пижам, чем обычной одежды; Вега была уверена в этом, потому что её соседка чуть ли не каждый вечер укладывалась спать в новом ночном наряде.

Вега бросила быстрый взгляд на своё отражение в зеркале на дверце собственного гардероба. Гладкие и блестящие голубые волосы, уложенные в причёску-боб, ярко-синий жакет, туника с блёстками, лосины и мягкие короткие сапожки. Всё, как она любит: чёткие линии, опрятность, гладкость и блеск. Схватив футляр с бас-гитарой, она направилась к выходу… Слишком поздно. Дверь с негромким шорохом распахнулась.

На пороге показалась Пайпер, сонно моргая на Вегу. Её бледно-зелёные, цвета морской пены волосы колыхались за спиной, ниспадая ниже талии, длинное платье достигало щиколоток. Она была высокой и стройной, и всякий раз, когда Вега смотрела на неё, ей на ум приходил образ изящного струящегося водопада.

– Привет, – сказала Вега.

– О, привет, – вяло откликнулась Пайпер, затем медленно улыбнулась и удовлетворённо вздохнула. – Релаксация сегодня в Клубе была просто потрясающей. – Она наклонила голову в одну сторону, затем в другую и подвигала плечами. – Чувствую себя прямо как разваренная лапшаша. Кажется, вот-вот свалюсь.

– Может, тебе стоит вздремнуть? – не без сарказма предложила Вега.

Зелёные глаза Пайпер радостно блеснули.

– О, отличная идея! – Она неспешно прошла на свою половину комнаты, сняла с бесчисленных декоративных гвоздиков на стене одну из масок для сна, сбросила с ног шлёпанцы, надела маску и с удобством устроилась в шезлонге, натянув поверх себя уютный бледно-зелёный вязаный плед. Как всегда, под рукой у неё была корзина с голо-дневниками для записи снов и ваза с большим букетом кораллово-красных цветов, наполнявших комнату поистине волшебным благоуханием. Пайпер глубоко вдохнула и блаженно протянула:

– М-м-м-м-м…

Вега едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Нет, конечно, не потому, что Пайпер могла её видеть: она же была в маске. Но в самом деле, что же это за медитация, если после неё нужно ложиться спать? Может, это уже чересчур? Спохватившись, Вега подавила вспыхнувшее раздражение. С самого первого дня было ясно, что мечтательная Пайпер и практичная деловитая Вега могут считаться полной противоположностью друг другу. Серьёзная и прямолинейная, Вега отличалась сдержанностью и любовью к правилам, в то время как в эмоциональной и неторопливой Пайпер было нечто потустороннее. Однако они быстро усвоили, что их объединяет любовь к порядку, а то, что они нередко видели одни и те же ситуации с разных точек зрения, делало их восприятие происходящего более разносторонним.