– Хотя… плохая идея. Если Руфим поймёт, что ты рассказываешь то же, что и я, завалит вопросами.

Кента продолжал выжидающе смотреть.

– Предлагаю другой план. Выбираем две сказки – какие-нибудь покороче. Я тебе с твоей помогаю, а там ты уже выезжаешь на харизме.

Кента кивнул.

– И какие возьмём? – он перегнулся через стол, склонившись над раскрытой на оглавлении книгой Дейна.

– Ты же ведь ни слова не понимаешь?

– Ни одного.

– Тогда листай свою – может картинки найдёшь. А мне дай подумать.

– Принято.

Кента придвинул свой экземпляр «Сказок». Какое-то время они листали страницы: Кента лениво и неспешно, Дейн судорожно сверяя разные истории с оглавлением.

– Кажется выбрал. Я возьму вот эту про рыцаря. А твоя будет про море. Там про пиратов и попугая. С ними, наверное, справишься.

Сопровождая слова Дейна, из лиан проступили массивный, сверкающий серебром меч и окошко бойницы замка, а внизу из-за поворота ручья показался маленький кораблик с разорванными чёрными парусами. Спустившись по течению, он достиг пруда и начал плавно кружить вдоль берега. Где-то в кроне ветвей над головой раздался крик птицы, подозрительно напоминавшей попугая.

Кента раскрыл рот, а Дейн расплылся в улыбке:

– Свистать всех наверх?

Когда занятие закончилось, солнце успело сесть за горизонт. Длинные полосы лунного света пересекали коридоры, серебристыми дорожками рассекавшими таинственный полумрак. Факелы и камины маленькими маяками подсказывали путь. Из-за неплотно прикрытых окон доносились ночной стрекот и лёгкий ветер, а в Главном Холле под мерный ход часов раздавался звук неспешных шагов.

– Дейн.

– М?

– Я буду стараться. Обещаю.

– Тогда я обещаю тебе помогать.

Утро среды началось с урока письма. Профессор Флоранс напомнила, что её занятия всегда проходят в формате трёх групп, из чего последовала просьба быть ответственнее и усидчивее. Кента уловил только первую часть её напутствия, и, посчитав, что шансы попасть под опрос сокращались тут в три раза, объявил, это хорошей заявкой на его любимый предмет. В середине урока, когда его голова упала на плечо Дейна, он сонно пробубнил, что над любимым предметом ещё подумает.

Второй в расписании стояла грамматика. В отличии от лекционного занятия, на котором в понедельник присутствовали пять групп, сегодня на практикуме сидели только группы Митцуи и профессора Йо́ши. В их числе Дейн узнал своих попутчиков из поезда – Луку и Хаварру.

Поздоровавшись, Скай завела разговор о сложностях в начале обучения, но, после заверений, что всё идёт неплохо, быстро перешла к академической части. Кратко напомнив изучаемую тему, она начала перекрёстный опрос всех без разбору, заставляя их прорабатывать все популярные ошибки, сделанные в бланках в понедельник.

На обеде Кента, примеры ошибок которого упоминались почти весь урок, сидел с красными щеками и несчастными глазами.

– Да ладно тебе. Она же не называла имён, – Дейн пытался его приободрить, но чувствовал, как плохо у него это получается. – Никто не знает, что все эти опусы – твои.

– Скай знает. Ты знаешь. Я знаю. Я туп и никчёмен, – Кента вяло стучал вилкой по кромке тарелки, не притрагиваясь к еде. – От меня нет никакой пользы тут. От меня нет никакой пользы дома. От меня вообще нет никакой пользы. Зачем я родился.

– Чтобы дома тебя обожали родители, а мне тут было нескучно. Пошли, – Дейн отодвинул тарелку и встал из-за стола. – Запихивай в себя котлету, прекращай умирать, и давай разбираться со следующим занятием. Там у нас что-то странное в расписании.

Кента посмотрел на листок, который протягивал Дейн: