– Привет, меня зовут Акира Митцуя. Я бы хотел познакомиться с вами.

Каждое слово, что он произносил, было на английском. Дейн усмехнулся – после занятия в деревне он готов был познакомиться на английском с любым, кто разбудит его посреди ночи. Он посмотрел по сторонам. Кто-то резко выпрямился приготовившись к ответу, кто-то опустил голову. Кента сверлил глазами пол, а Анкер, перед которым остановился Митцуя, замер, боясь вдохнуть.

– Я… Я из Казахстана. У меня большая семья…

На одном дыхании он выдал целый рассказ.

– Прекрасный ответ! Спасибо, Анкер.

Дейн впервые увидел в Митцуе учителя. Сейчас в нём не было привычной хитрости и позёрства. Он действительно старался разговорить каждого, задавая наводящие вопросы, выбирая более простые слова, или давая ненавязчивые подсказки. Получалось не очень быстро, зато эффективно. Под конец, даже Кента, которого пришлось пропустить в первом кругу, смог сам произнести целых пять предложений, честно повторённых за остальными.

Кабинет все покидали в приподнятом настроении. Во-первых, Митцуя буквально заставил каждого справиться с заданием, что подняло общий моральный дух, а, во-вторых, его урок был на сегодня последним. Даже сообщение о том, что первокурсникам запрещено покидать территорию замка, никак не омрачило их настрой – первый рубеж был пройден. Наконец-то можно было вернуться в спальни, разобрать вещи и попросту перевести дыхание.

– Как же я устал. Сейчас упаду на кровать и просплю до самого ужина, – Кента зевнул и широко потянулся.

– Не угадал.

– А?

– Сейчас ты достанешь карточку… табулу… с грамматикой… и будешь исправлять свой гербарий.

– А?

– Всё, что у тебя цветами перечёркнуто, будешь исправлять, пока в голове ещё что-то есть, – Дейн отвесил ему воображаемый удар по макушке.

– Так там ничего нет.

– Пока ещё есть. Спасибо Митцуе. Но это ненадолго, надо спешить.

Кента скривил губы:

– Когда я говорил про помощь, имелось ввиду не это.

Дейн довольно убрал руки в карманы штанов.

Спустя час Кента смотрел на свою переливавшуюся зелёным табулу со смесью, гордости и величайшей усталости. Ужин восполнил какие-то силы, но их хватило только на то, чтобы обойти крыло со спальнями. Через каждые несколько комнат им встречалась зона отдыха, а примерно посередине вместо диванов и каминов пустой коридор уводил на неширокую лестницу. Та, в свою очередь, вела на этаж под спальнями, напоминавший огромный подвал.

Технически он вряд ли мог считаться подвалом, так как находился на высоте четвёртого-пятого этажей, но сильно его напоминал: стены из серо-зелёного камня бликовали наростами сланца, а в некоторых местах они буквально поросли мхом. Красивый, мягкий он… светился. Дейн подумал, что ему показалось, но чем хуже редкие настенные фонари рассеивали здешний полумрак, тем заметнее это бросалось в глаза. В самых тёмных коридорах, различить дорогу помогало только его голубовато-салатовое мерцание. Единственным напоминанием, что они всё ещё над поверхностью земли были вытянутые витражные окна. Разглядеть сквозь них хоть что-то было невозможно, но, зато, они пропускали какой-никакой свет.

Прогулка по этому странному месту стала отдельным приключением: узкие коридоры выстраивались в самый настоящий лабиринт. Ванные, уборные и прачечные комнаты расположились в нём в причудливой последовательности, логику которой Дейн надеялся постичь когда-нибудь в будущем – этот день и без того оказался слишком длинным.

– Атмосферненько, – он облокотился на жаброподобные развесистые уши небольшого каменного дракона.

– Ага. Я даже спать перехотел, – Кента поправил чёлку, склонившись перед мутноватым вытянутым зеркалом над одной из раковин.