– Может, раньше ты и не могла есть, но сейчас-то ты в моем теле, а у меня проблем с поглощением пищи не было, – заметив ее реакцию, произнес Ренат. Ева глянула на него одним желтым глазом, затем нехотя поднялась и села в кровати. Из-за многочисленных бинтов на ноге двигать конечностью было не слишком удобно, но девушка все же смогла придвинуться на койке к столу, где стоял поднос и даже зачерпнула ложкой немного каши, с любопытством рассматривая ее. Ева помедлила, прежде чем кончиком языка попробовать немного еды. Каша на вкус казалась вполне нормальной и девушка, хоть и с опаской, но все же отправила небольшую порцию себе в рот и принялась жевать. Ее моментально накрыла привычная волна тошноты, хотя еда была съедобной на вкус. Ева приложила ладонь ко рту, но жевать не перестала. Она с трудом проглотила эту крохотную порцию каши, а затем снова упала в кровати.

– Все, наелась, – выдохнула она, не желая больше ничего иметь с едой. Ренат вздохнул и покачал головой.

– Слушай, это ведь мое тело, – еще раз напомнил он ей, – А значит, и поесть ты можешь спокойно.

Ева ничего не ответила, но послушно села обратно в кровати. Она одарила своего собеседника просто опаляющим взглядом, снова взялась за ложку и принялась потихоньку поглощать еду. На вкус она была очень даже неплохой, без гнилья или плесени, но Еву с каждым проглоченным кусочком продолжала накрывать волна тошноты и казалось, что вот-вот и еда на вкус станет просто отвратительной. Еве хотелось бросить все и завалиться в койку. Ренат подбодрил ее, сказав, что это просто ее прошлая привычная реакция и даже сумел указать на то, что еда на вкус была вполне съедобной, а значит, тошнота была явно мнимой. Ева с ним согласилась и через силу и привычную тошноту смогла таки съесть половину тарелки, запив ее половиной стакана сока. Дальше эту битву Ева продолжать не смогла. Она просто легла обратно в койку и свернулась калачиком. Когда вернулась медсестра, она очень удивилась тому, что каша осталась недоеденной, ведь раньше этот пациент никогда не терял аппетита. Ренат с помощью Евы объяснил, что сегодня он не слишком голоден и медсестра, забрав поднос, вышла из комнаты.

– Боюсь, этим мы только показали тому доктору, что в моем теле и правда сидит чужая душа, – вздохнул парень и присел на край койки.

– Он и без того в этом уверен, – фыркнула Ева. Ее все никак не покидало ощущение отвращения после еды, но плюсом было то, что каша оказалась вкусной и питательной. Видимо, Ренат был прав, когда предположил, что это просто ее привычные реакции на еду. Теперь Еве только осталось заново привыкнуть к тому, что пища вполне съедобная и не гнилая на вкус. Ева удрученно вздохнула – когда она вернется в свое тело, придется снова возвращаться к отвратительной еде и трубкам. Она перевела взгляд на своего нового знакомого, который снова стоял у окна, о чем-то задумавшись. Интересно, о чем он думает? Опять просчитывает в уме возможности вернуться в свое тело?

Нога под повязками зачесалась и Ева пальцами провела по бинтам, стараясь хоть немного снизить зуд. Это не сильно ей помогло и девушка нахмурилась. Бинты в несколько слоев опоясывали ее ногу, образуя этакий сапог с дырявыми пальцами, из-за которого двигать ногой было не очень удобно. Ева яростнее заскребла ногтями по поверхности бинтов и на этот звук обернулся Ренат.

– Оно все чешется, – пожаловалась девушка.

– Почеши кожу у края бинта, мне помогало, – посоветовал парень и присел рядом на койку. Ева сделала, как он говорил и почувствовала, что зуд немного отступил.

– Слушай, Ренат, – начала она, но собеседник перебил ее.