– Куда так спешишь? – выдохнула она, когда ее вжало в сиденье.

Бастиан бросил на нее быстрый взгляд, и ее щеки зарделись от румянца.

– Ничего, что мы ушли так рано?

– Ничего, – ответил он. – Я как-то не подумал, что ты засветишься от танца. Но если у кого-то и были сомнения на твой счет, то больше их не осталось.

– И что теперь? Это лишь звучит громко – наследница седьмого дома. Но что я по сути наследую? Вымерзшие земли, полные монстров?

– А еще Сумерки. Приграничные с ночью территории. Все тени готовы пойти за тобой.

Мэди нахмурилась и отвернулась к окну.

– Тени идут за Первым, – возразила она.

– Никуда он их не приведет, если у них не будет надежды.

– Я уже слышала похожее. От Шрама. Он сказал, что я подарила им надежду.

– Я и говорю, – кивнул Бас. – Сейчас тени зависят от солнечного рубежа. Свет погасят – и они останутся без защиты. Совсем другое дело, если у них появится свой источник света, понимаешь?

– Я пыталась осветить Порожки, но лишь стреляла чаросветом в небо.

– Я видел, – он протянул руку и положил ладонь ей на бедро. – Это ничего. Ты научишься.

Больше между ними не осталось секретов, Мэди надела его браслет, дала согласие на помолвку, она спала в его кровати – и за каждую ночь он готов был отдать все, что имел.

Глянув в зеркало дальнего вида, Бас нахмурился.

– Что? – сразу вскинулась Мэди и обернулась. – Нас преследуют?

– Это охрана, – ответил Бас.

– И?

– Выходит, я не могу остановить чаромобиль и заняться с тобой сексом прямо сейчас, – пожаловался он, испытывая странное удовольствие от того, как вновь порозовели ее щеки.

– И правда жаль, – согласилась вдруг Мэди и подтянула ткань платья выше, так что его рука легла на обнаженную кожу, замерцавшую под его пальцами.

Оказалось, что чаромобиль может ехать еще немного быстрее.

Припарковавшись возле башни, Бас помог Мэди выйти и подхватил ее на руки.

– Ты чего? – рассмеялась она.

– Там ступеньки, у тебя каблуки, – пояснил Бас, быстро шагая домой.

– Ты только недавно болел! – воскликнула она, обнимая его за шею.

– Все прошло, – заверил он, взбегая по лестнице, загудевшей под его ногами.

Толкнув дверь, Бас вошел в зал и, не останавливаясь, занес Мэди к себе в спальню. Аккуратно положив ее на постель, выпрямился и довольно улыбнулся.

– Теперь все как надо, – заявил Бас, стягивая надоевший галстук.

Мэди потянулась на кровати и повела руками, собирая тени и закрывая ими окна. Она все еще немного стеснялась его, но стоило ее поцеловать – и все смущение исчезало. А Бас скорее откусил бы себе язык, чем признался, что так, в полумраке, он видит ее еще лучше.

Чаросвет вспыхивал под его губами, искрился под ее светлой кожей, перетекал по нежной шее к груди, животу и еще ниже, как будто подсказывая, что делать дальше. Бастиан торопливо расстегивал рубашку, жалея, что у него не четыре руки, потянул бретельку ее платья губами, одновременно целуя ключицу. Его дыхание на миг сбилось, когда Мэди с таким же нетерпением принялась расстегивать ремень на его брюках.

Туфли, одежда – все полетело на пол. Брызнули шпильки из ее волос, руша прическу и высвобождая густые темные пряди. Бас задержался на миг, рассматривая Мэди, практически обнаженную – в крохотных трусиках из черного кружева, которые он сам для нее купил, как и мечтал когда-то.

– Почему ты улыбаешься? – прошептала она.

Потому что оказалось, что ему вообще все равно, какие на ней трусы. Хоть кружево, хоть хлопок, а лучше вообще без них – он хотел ее одинаково сильно. Бас провел ладонями по ее телу, от плеч по мягким холмикам груди, через плоский животик к бедрам, неспешно развел в стороны ее колени.