– Понятия не имею, он мне о своих похождениях не докладывает, – пожала плечами я и с деловым видом уточнила. – У вас что-то срочное? Я могу чем-то помочь?

Как любил говаривать молоденьким первокурсницам Вазелин Ншанович, подсаживая их для выполнения упражнений: «Я, конечно, не гинеколог, но посмотреть могу». После такого «щедрого предложения» девчонки взлетали на канат как ракеты даже без страховочного троса. И даже те, кто до обморока боялся высоты. Тогда весь наш преподавательский состав уверовал в педагогический талант Вазелина Ншановича и его поразительную способность заставить любого студента добровольно делать то, что он хочет. Отличная тактика, нужно перенимать.

– Не можете, – категорично заявила деканесса, и немного виновато взглянула на младшую спутницу. – Я хотела представить ему мисс Итери, думала он на месте. Прости, Молли, мы заглянем к нему попозже.

– А-а-а, так у вас смотрины намечались? – догадалась я с удовлетворением отмечая отразившийся шок на женских лицах. – Очень жаль, что господина декана сейчас нет. Возможно, если вы подождете… Уверена, он скоро появится и будет счастлив с вами познакомиться!

– Вы так считаете? – с робкой надеждой спросила девица.

Я окинула ее пышную фигурку и бледное невыразительное лицо пристальным взглядом и подумала, что ей очень подходит ее имя. А она сама очень подходящая пара для нашего декана, потому что на ее бледном фоне он будет сиять еще ярче.

– Конечно, – искренне отозвалась я. – А теперь извините, мне пора.

И одарив их на прощание любезной улыбкой, вышла из кабинета и помчалась по лестнице разыскивать слинявшего Казимира. Некоторые дела не терпят отлагательств.

– АГА! – победно завопила я, врываясь в обитель команданте спустя некоторое время.

Его плохо воспитанная человекоядная малина еще не успела как следует отойти после нападения Ярго, а потому не смогла оказать мне должного сопротивления. Хотя, если честно, когда на меня нападает энтузиазм, вот как сейчас, то мне вообще никто должного сопротивления оказать не способен.

– Ага! – повторила я для пущей острастки.

– Где? – подскочил застигнутый врасплох Козя и испуганно заозирался по сторонам.

– Да прямо тут, – ткнула я пальцем в него и торжественно провозгласила. – Козя, ты мне нужен!

– Само собой, – покивал шуршунчик. – Я это тебе еще в первый день говорил, Козя всем нужен.

– У тебя перо, бумага, сургуч есть? – без приглашения заваливаясь в комнатку, вопросила его.

– Есть, – покивал команданте и запоздало засуетился. – Да ты проходи, не стесняйся. Сейчас поищу.

У главного хозяйственника академии и дом оказался хозяйственным. Прямо очень. Все стены от пола до потолка были забиты разнообразным хламом. На тумбочках, полках, и просто на гвоздиках стояло, лежало и висело все, что только можно себе вообразить. Здесь были маленькие кофейные чашки с блюдечками и поношенные вышитые перчатки, и старые драные тапочки, и кем-то (надеюсь, что не Казимиром) надкусанное печенье, и пыльный дорожный саквояж, и портсигар с двумя поломанными сигаретами, и облезлый веер, и почти пустые румяна, и даже конские стремена, скромно висящие по соседству с блестящей медной сковородой.

– Ну, ничего себе! – присвистнула я, оглядываясь. – И где он столько барахла насобирал?

– Вот, нашел! – неожиданно громко крикнул с порога Козя и тряся пергаментом прошествовал в комнату.

– Ага, – довольно осклабилась я и скомандовала. – Теперь бери перо и садись за стол, будем колдовать!

Команданте деловито расположился за столом и приготовился внимательно слушать.

– Декану факультета магических искусств академии АСПИД, господину Эмильену Каро, – продекламировала я и хозяйственник послушно принялся выводить витиеватые буквы на бумаге.