- Она идет к Похороненному Замку, - тихо, едва слышно произнес Демьен. – Плохо. Может затеряться в развалинах.

- Похороненный замок? – переспросила Уна.

- Да. Легенды гласят, что он то ли сам ушел под землю, проклятый его владельцем, то ли владелец приказал его закопать, просто засыпать землей, похоронив все, что там произошло.

- А что там произошло?

- Да тихо ты! Вот любопытная девчонка! Ничего хорошего, коль скоро хозяин приказал его похоронить вместе со всем добром.

- Так может, нам туда не соваться?

- Успокойся, это всего лишь старые развалины, удобное место для игр и тайных встреч. Там все прячутся. Эти старые стены слышали все секреты академии.

Меж тем Дама Игрейна, заметая плащом листву, добежала до маленькой башенки, врытой в землю как-то криво, неровно. Дама Игрейна даже не обернулась – просто скользнула внутрь, и ее каблучки застучали по винтовой лестнице, уводя женщину под землю.

- Пошли, - скомандовал Демьен и без промедления последовал за Игрейной.

Идти им пришлось недалеко; неизвестный, так же, как Игрейна, прячущий лицо под капюшоном ожидал ее на выходе из башни в большой зал.

Звонко капала вода, долбя камень, прилежно трудились кроты и крысы, подрывая, подтачивая все, что им взбредало в голову разрушить, и потому осторожных шагов студентов злоумышленники не слышали. Старый зал зловещего замка, находящийся под землей, был темным и сырым, сквозь стены проросли корни деревьев, и темнота была наполнена тревожными шорохами, писком и стуком камешком, то и дело скатывающихся с разрушающихся стен.

- Я принесла нож, - голос Игрейны звучал глухо, невнятно, но сомнений не было – то была именно Дама Игрейна. – Но какой в нем толк? Он сломан. Лезвие разбилось о броню Аргента.

- Это ничего, - вкрадчиво ответил ее собеседник. В темноте не было видно даже его силуэта, человек, замысливший недоброе, сливался с чернотой, и лишь кисти его рук, осторожно принимающие у Дамы Игрейны оружие, чуть виднелись светлыми пятнами. – Когти достать намного легче, чем кость боевого единорога. Ничего; мы потерпели неудачу, но все же девчонка здесь; она не сбежала – и ее дар все еще при ней. Нельзя было доверять такую деликатную работу этим молодым болванам. Они потеряли главное – фактор внезапности. Теперь подступиться к ней будет сложнее… но ничего. Ничего. До обращения еще есть время.

- Чем я могу еще служить, господин, - произнесла Игрейна практически безразлично, и Демьен весь подался вперед, обратившись в слух.

- Пока ничем. Наблюдай за девчонкой. Если Аргент вздумает ее обратить раньше всех, тайно – дашь знать.

В темноте ослепительно блеснули синие длинные призрачные когти, острые, как лезвия ножей, и синеватые, как лезвие ножа, разбившегося в ритуале. Это было так внезапно, так пугающе и зловеще, что вся троица, не сговариваясь, как по команде прижалась к стене и затаила дыхание, боясь выдать себя даже малейшим шорохом.

Уна почувствовала, как наливается болью, пульсирует то место, которого коснулся вчера призрачный клинок. Он словно оставил отметку на ее коже, словно проткнул какой-то защитный кокон, и теперь, когда некромант, чьи когти ранили ее вчера, эта магическая рана вдруг открылась, и золотой дар заструился, позванивающими каплями поплыл в воздухе, как кровь из ранки растекается под водой.

Этого хватило, чтоб Демьен, не произнося ни звука, ухватил девушку и грубо впихнул ее в какую-то каменную нишу, закрывая собой, а пальцами прижимая сочащуюся золотом рану. Дерек бесшумно скользнул за ними, обхватил Уну с другой стороны, пытаясь собой закрыть ее золотое свечение, и под его пассом задвигались, загремели камни, давно обрушившиеся из кладки, и быстро выстроились в стену, отрезая испуганную троицу от внешнего мира.