…взрывается.

Наши силы взорвались, а стекло разбилось на мелкие осколки.

Триада яростно завопила и тут же отпустила меня. Я успел сделать глубокий вдох, когда нас накрыла толща воды. Осколки стали впиваться в открытые участки тела. Ударная волна отбросила меня на пару метров, но я нашел силы открыть глаза и оглядеться.

Глубина до сих пор светилась от силы. Я заметил барахтающееся тело сестры на том месте, где располагался ее куб. Вокруг нас была кровь. Много крови, сливающейся с водами океана. И тени – десятки бестелесных триад, которых разорвало от выброса энергии.

Я быстро доплыл до Ксивер и, подхватив ее за талию, стал подниматься наверх. Легкие горели от жажды сделать вдох и насытиться кислородом. Глаза жгло, а рука с браслетом так сильно болела, будто ее насквозь проткнули десятками ножей.

Мы выплыли на поверхность, и я глубоко вдохнул.

– Ксивер! Ксивер, ты в порядке? Посмотри на меня!

Она пыталась отдышаться, оглядываясь по сторонам и стуча зубами от холода или испуга. Я слишком грубо обхватил ее побледневшие щеки и заглянул в распахнутые синие глаза.

– Они мертвы, – прохрипела она, дрожа и цепляясь за мои руки. – Они мертвы, Крэй. Мы убили их!

– Это были триады, Кси! Они послали на задание триад, – повторил я чуть мягче, успокаиваясь и начиная плыть в сторону берега. – Мы живы, Кси. Мы живы…

Она ненадолго замолчала, пока я старался не смотреть в воду, окрасившуюся в алый.

– Я про людей, Крэйтон.

Изменился ли мир после того, как меня заперли в этой палате? Или после событий трехлетней давности изменений больше не последует? Я бы хотела снова пробежать по мягкой траве и попробовать чернику. Я бы хотела танцевать под дождем, а не захлебываться кровью.

Личный дневник Ксивер Зальцри, 2053 год, Круачейн

– Психиатрическая больница Круачейн, – протянула директор Каллисто, переводя взгляд с меня на Крэйтона. – Как долго?

– Триста сорок один день, – ответила я.

Она устало вздохнула и сняла очки. Положив их на массивный деревянный стол, директор откинулась на спинку кресла и стала читать наши выписки.

– Пограничное и обсессивно-компульсивное расстройства личности. Причем у обоих. Как так вышло?

– Мы…

– Нас положили в больницу только из-за того, что сделали наши родители, – перебила я Крэйтона, состроив незаинтересованное выражение лица. – Разве это не понятно? Они – создатели тех тварей, что вы натравили на нас на испытании. Альтинг наблюдал за нами и держал под своим боком. Вы знали, что Круачейн располагается напротив дома правительства пятьдесят пятого кластера? Удивительно!

– Кси…

– Я спокойна, Крэй! Просто не хочу, чтобы по академии расползся слух, что днем я прилежная ученица, а ночью трахаюсь со всеми подряд, потому что у меня не одна личность, а десять.

Директор бросила на меня прищуренный взгляд.

– Извиняюсь за выражение, – пробормотала я, но только из-за того, что увидела в глазах Крэйтона нотку разочарования. – Но факт остается фактом. Я могу и днем потраха…

– Ксивер, – прорычал он низким голосом.

– Я молчу.

Язык был моим злейшим врагом, я и так об этом знала. Но ничего не могла с собой поделать, когда речь заходила о Круачейне.

Это место стало моим личным адом, в котором я пробыла триста сорок один день. Триста сорок один день в камере, где тебя окружают лишь стены и запах, который источает твое же тело.

Тем более я не могла молчать после того, как пару минут назад мы с Крэйтоном обрекли на смерть часть ни в чем неповинных студентов.

Директор Каллисто отложила на край стола наши документы и подперла подбородок кулаком.

– Я вас понимаю, мисс Зальцри. – Ее белесые глаза с интересом изучали мое лицо. Я знала, что она видит во мне мою умершую мать. – И понимаю мотивы Альтинга. Что бы вы сделали, будь на их месте? Отпустили бы детей Карателей, разрешив им разгуливать по Исландии, словно ничего не произошло? Словно они не могут последовать за своими родителями и устроить второе Падение?