В понятие «общая биология» B.E. вкладывал, по-моему, весь смысл существования каждого индивидуума и нашего общества в целом. На примерах жизни других видов, кроме человека разумного, при этом последнее определение все меньше относится к этому самому человеку, когда он начинает проявлять одно из самых важных в природе и биологии качеств, называемое борьбой за существование, B.E. слегка иронически, всего-навсего легкими и неожиданными штришками показывал причину поведения живого организма в том или другом случае интеракции с окружающей средой (да простят меня ученые за околонаучное использование научных терминов).

Как-то мне пришлось оказаться с B.E. в экспедиции в Эфиопии. Мы в это время забрались довольно далеко от цивилизации и довольно высоко над уровнем моря, то ли в районе Бале, то ли на горе Интото, и, конечно же, наш экспедиционный УАЗик перегрелся и пришлось двум академикам (в экспедиции с B.E. был еще и В. Н. Большаков) возглавить неторопливое восхождение ближе к неизведанной биологически вершине горы. Темп движения мне показался уж очень неторопливым, но зато он позволял спокойно вести научную беседу двум ученым, а мне удалось послушать. Обсуждали они книгу канадского ученого о волках, у B.E. есть и свои публикации о волках, об их поведении в стае, о принципах доминантности, выявляющих вожаков и руководителей стаи, и борьбе молодых самцов за право командования. Интересно. Все не так уж просто, но очень разумно устроено в обществе товарищей волков, и я неосторожно предложил B.E. попробовать применить некоторые из этих принципов к нашему устройству сосуществования в пределах одного вида, правда, на огромной территории и с очень густым лесом заводов, институтов, управлений, колхозов и т. п. и т. д. Он нашел очень простой ответ – очень опасно исходить из принципа доминантности, так как можно самому оказаться за пределами этих определений.

А вообще-то, если говорить о роли биологической науки и, в частности, науки о поведении высших позвоночных, то мне кажется, что каждый стремящийся к власти, большой или маленькой, но связанной с решением проблем взаимоотношения людей в коллективе, если этот коллектив больше двух человек, должен был бы сдать экзамен по общей биологии у B.E. на предмет знания и понимания естественных законов поведения общественных и одиночных видов животных, особенно высших категорий позвоночных, чтобы правильно использовать эти законы в каждодневной работе с людьми. При этом надо бы еще и помнить, что это законы естественные, т. е. они действуют вне воли и сознания тех, кто их игнорирует.

Сам B.E., наверное, очень хорошо руководствовался многими положениями естественных законов в своих отношениях с подчиненными и высшими руководителями. Без сомнения, он по своему характеру был доминантом, но проявлял это качество настолько аккуратно и вежливо, что подчинялись ему совершенно добровольно, при этом еще и чувствовали некоторую гордость, что могли выполнить его просьбу, на самом деле являющуюся скрытой формой указания, а иногда и прямого приказа.

Умение бесконфликтно решать конфликтные ситуации – вот чему можно и нужно было поучиться у BE. Я не знаю и не догадываюсь о биологических основах этого его принципа, но, безусловно, в нем заложено очень многое от уважительного восприятия любого конфликтующего лица, попытки всегда понять глубинные причины любого конфликта и войти в положение противоборца.

А уж простенькие попытки конфликтовать B.E. просто превращал в положительные и уважительные взаимоотношения. Как-то в период безденежья, впрочем, этот период для института и для Тропического отделения длился все последние лет десять, присутствовал на заседании Президиума РАН какой-то лихой борзописец, корреспондент академической газеты «Поиск». А на заседании делили и утверждали секвестрированные, как всегда, сметы институтам и организациям РАН, и, естественно, все были недовольны и искали соседа, у которого можно было бы отобрать и себе присоединить. Иногда при этом используется и принятый в народе способ, т. е. метод наговора – сказать, а там пусть разбираются, то ли он украл, то ли у него украли. Этот самый борзописец, услышав, что на Президиуме принято решение выделить Тропцентру некоторое количество рублей для поддержания наших ученых, работающих там по программам в интересах российской стороны, написал в первой колонке газеты, что незачем давать средства ученым в Тропцентре, которые изучают повадки обезьян, живущих на баобабах. Ответ института за подписью B.E. был подготовлен немедленно. В ответе со всей пролетарской ненавистью и ехидством был отмечен высокий образовательный уровень борзописца, которому было рекомендовано почитать детские стихи про доктора медицинских и географических наук тов. Айболита, который точно знал, что баобабы растут только в Африке, а Тропцентр вырос и десять лет работает во Вьетнаме и что обезьяны, которыми в Тропцентре не занимаются вообще, всегда и во все времена в науке были подопытными моделями их высших производных, и что, прежде чем брать стило и марать бумагу, можно было бы и поинтересоваться у людей сведущих, что такое Тропцентр и чем там занимаются российские биологи, технологи, медики и т. п.