– Какой турка?

– Фатих из «Стамбульских сладостей». Понимаешь, Большая Женщина – она размерами со скалу.

– Ой, только не надо мне опять про Томори и Занну рассказывать. Давай доедем без приключений до Эфлисона, там отдохнем – и в Италию. Я тебя прошу, давай без приключений и без Томори и Занну. Голова раскалывается от твоих Томори и Занну.

Первое время мы жили на евро Жана и доллары Рауля. Ели в лучших кафе, ездили на маршрутных такси. Но больше всего нам нравилось завалиться в отделение какого-нибудь местного банка, чтобы поменять там валюту. Когда мы в первый раз зашли в стеклянно-пластиковый пузырь отделения «Глобакс», Рауль с Жаном стали говорить по-французски. А девочки в ответ – показывать сервис и смущенно улыбаться до ушей.

Я сидел на банкетке у валютного отдела и смотрел, как длинноногие работницы, почему-то все время по трое, выходили из одной двери с коробочками и мешочками в сопровождении милиционера с винтовкой.

– Батюшки! Прямо «Поле чудес», – хлопнула в ладоши пенсионерка, проходящая мимо.

– От вас можно позвонить в Париж? – спрашивал Жан.

Я переводил.

– Нет, у нас нет телефона для клиентов, – тянула улыбку Зинаида Петровна.

– Где у вас курительная комната? – поднимал бровь Рауль, доставая из-за уха гаванскую сигарету.

Я переводил.

– У нас нет курительной комнаты, – скалила зубы Зинаида Петровна.

– Хорошо, тогда покажите мне туалет для клиентов, я там покурю.

Я переводил.

– У нас негде опрукаться. У нас солидный банк, – еле сдерживала гордость от своей улыбки Зинаида Петровна.

– Сервис, девочки, сервис, – кричала шепотом из своего окошка начальник.

Получалась смесь французского с нижегородским. А уж потом мы ехали на маршрутках. Искали маршруты бегства, смотрели, где в городе узкие места и пробки.

Непревзойденным удовольствием для нас были поездки на маршрутных такси! Таких бешеных гонок Рауль не видел ни на одной из «Формул», таких препятствий, как наши колдобины и ямы, не было ни на одном Дакаре. Экзотика в чистом виде. За такое сафари на пешеходов пятнадцати рублей с носа и Жану было не жалко.

– Обгоняй, подрезай! – Раулю нравилось сидеть на переднем сиденье рядом с водителем. На всякий случай он держался за дверную ручку.

– Бабушку, бабушку не упусти! – кричал Жан, держась за живот. – Дави, дави ее.

– Нет, я все понимаю! Но бабушку все же жаль, – интеллигентно передавал свои пятнадцать рублей водителю Рауль. – У меня есть другое предложение. Сможешь втиснуться в эти пять сантиметров между «Мерином» и «Поршнем»?

– Легко! – резко выкручивал руль водитель-гагауз. Красовался. Гарцевал.

– Теперь понятно, почему русские выигрывают Дакар за Дакаром.

Ехали на маршрутках. Выверяли план отступления. В салоне я, Жан, Рауль и красивая девушка. Она попала в маршрутку лишь потому, что Рауль помог ей открыть дверь.

– Спасибо.

– На здоровье.

– Не забудь, когда она будет выходить, подать ей руку, – между прочим посоветовал Жан.

– Почему? – удивился Рауль.

– Положение джентльмена обязывает именно тебя.

Ехали на маршрутках. По часам замеряли отрезки дороги. Выискивали, куда можно будет на время пути положить баулы с деньгами. В одной из маршруток напротив нас сидели две девушки. Та, что слева, читала книгу, другая смотрела в окно. Потом к ним присоединилась третья и тут же принялась отводить глаза. То вбок – в окно, то вниз – в книгу. Три девицы под окном – я не мог удержаться от улыбки.

Ехали на маршрутках. Надо было знать, куда и как в час пик двигать с похищенным добром. Вдруг в глаза бросились знакомые черты лица. Повадки. Где я все это видел? Ее? Откуда? Девушка тоже смотрела на меня. Сначала отрешенно, а потом так, словно вспоминая. Взгляд у нее был несчастный. Глаза затравленного жизнью человека.