– Ох, стало душно, – вздохнула королева. – А из-за жары даже форточку не откроешь, – сетовала она.

Гесиона демонстративно повернула голову к окнам. И тут её вечно измождённый вид сменился гримасой ужаса.

– Что это? – почти взвизгнула королева.

За высокими арочными окнами все окрасилось в красный. Алый свет, пульсируя с каждой секундой всё сильнее, окрашивал помещение зловещими оттенками. Свет багрового неба проникал в Белый Зал кровавыми лучами по мраморному полу. Лилии, гордо стоявшие в позолоченных вазах, казались окровавленными жертвами.

– Когда земли затрещат, а небо нальется кровью… – прошептал почти про себя Аэрал.

– Не может быть, – Гесиона не могла прийти в себя. – Таллион говорил об этом…

Принц подошёл вплотную к окну. Небо пылало. Багровый был таким густым и насыщенным, что казалось, его можно потрогать. А перламутровые прожилки будто разрывали облачную ткань. Стражники и служанки застыли в безмолвном ужасе перед надвигающимся хаосом, пронзившим небеса.

– Я пойду к Иммералю, – больше для себя, чем для кого-то произнёс принц и направился к выходу. – Возможно, у него есть ответы.

– Что он скажет? – бросил Аэлар. – Старик уже давно выжил из ума. Хранитель Кристалла без Кристалла…

Демиан молча покинул зал. Если где-то и были ответы, то точно не здесь.

Храм Равновесия находился всего в пяти минутах ходьбы от дворца. Однако, создавалось впечатление, что это место было позабыто всеми с тех пор, как Кристалл Равновесия был помещён в дремлющее жерло Тенегора.

Демиан спешил. Он решил сократить путь через дворцовые сады, когда -то славившиеся своим многообразием цветов. Слуги и по сей день старались сохранить хотя бы малую часть клумб, так как, в условиях засухи, вода была в дефиците.

Небо постепенно стало обретать прежний вид. Кровавые облака растворялись в синеве небесного озера. Но Демиан не забыл тот ужас, творившийся ещё несколько минут назад.

Сухая трава хрустела под ботинками принца. И вскоре показался сам храм. Его некогда величественные стены были обвиты иссохшим плющом, лестница стала осыпаться белым песком по бокам, мраморные статуи около входа постепенно проваливались под землю, а колючие кустарники потеряли ухоженный вид. Королева не заглядывала сюда, а значит тратить силы на поддержание былой красоты не имело смысла.

Ступив внутрь храма, Демиан отчётливо уловил запах сырости, плесени и тонкие, еле уловимые, нотки ладана, напомнившего о том, что когда-то здесь проходили ритуалы. Фрески, украшавшие стены святилища, потеряли яркость красок. Внутри царил мрак, и только луч света, пробивавшегося сквозь пыльное окно в куполе крыши, освещал бывший алтарь с ритуальной чашей. Там Демиан и обнаружил Иммераля.

Хранитель был так стар, что казался частью обветшалого храма. Его лицо, покрытое сетью морщин, напоминало потрескавшуюся от засухи землю. Кожа истончилась настолько, что стали видны вены, напоминающие карту рек Агнияра. Но больше всего поражали принца глаза хранителя. Казалось, в них отпечаталась многовековая людская скорбь о погибших в той самой войне, взлёты и падения Домов, страдания и надежды многих поколений. Возможно, раньше радужка его глаз была синей или зелёной, но сейчас глаза Иммераля поблекли и стали самим отражением Кристалла Равновесия.

– Мой принц, – сиплый голос нарушил звенящую тишину, – я ждал тебя.

– Небо, – без должного приветствия начал Демиан. – Оно…

– Знаю, я видел кровавые небеса, – Иммераль говорил медленно, но чётко. – Таллион – твой отец – предвидел, что так будет еще десять лет назад. Это и побудило его отправится за Кристаллом прямо в жерло вулкана. Но Тенегор достаточно напитался силой Кристалла Равновесия, он не отдаст его. Потерять Кристалл было огромной ошибкой, за которую поплатится народ Агнияра.