После сказанного Лев Филиппович забросил ногу на ногу и суетливо принялся убирать невидимые ворсинки со своего жилета.

Над столом пронеслась волна возмущений, гости недоумевали. Анфиса Карловна начала подпрыгивать на стуле, озираться по сторонам. При этом она вскрикивала:

– Лев Филиппович, вам придётся пояснить! Вам придётся!

Профессор встал из-за стола, снял с груди салфетку и аккуратно положил её возле своей тарелки.

– Благодарю за ужин, суп-пюре и правда весьма удался, – неуверенно произнёс он и, шаркая ногой, вышел в прихожую.

Гости в недоумении направили свои взгляды в сторону хозяина дома, и через мгновенье послышалось, как хлопнула входная дверь.

Пётр Витольдович многозначительно посмотрел на часы и громко спросил:

– Который час, господа?!

Жёлтая бабочка впорхнула в комнату через приоткрытое окно и села на кончик носа рыжеволосой засони. От её щекочущих лапок девочка зажмурилась и потянулась в мягкой постели. Перевернувшись на другой бок, она почувствовала на своём личике тёплые лучи солнца и приоткрыла глаза.

Утро было чудесным. По небу медленно плыли маленькие облачка, и верхушки сосен тихо покачивались на ветру.

Посмотрев в окно, лежебока довольно улыбнулась. Спешить было некуда, ведь была суббота, а значит, никаких педагогов и никаких уроков. Можно было пробегать весь день в саду и отыскать в мастерской папеньки что-нибудь интересное.

Прошло ещё несколько минут, и в комнату просочился сладковатый аромат. Он шёл из столовой. Вдыхая его, Агнешка поняла, что, оставаясь в кровати, она может пропустить завтрак. А ведь по субботам была густая манная каша, хрустящий хлеб с маслом, а на десерт ягодный пудинг и сладкое какао с молочной пенкой. Из всего перечисленного особый интерес вызывала именно молочная пенка. Агнешка недоумевала, отчего близнецы Крючковы морщат свои круглые носы, когда видят в кружках эту воздушную белую плёночку. Ведь никакой, даже самый вкусный десерт не в силах сравниться с этим мягким, тягучим лакомством.

С мыслью о вкусном какао девочка шустро поднялась с кровати и выбежала из комнаты. Оказавшись у лестницы, она резво проскакала до самой нижней ступеньки. При этом её растрёпанные рыжие кудряшки весело взметались, а широкая сорочка надувалась, будто белоснежный воздушный шар.

***

Утром лиловый особняк выглядел по-особенному. В его коридорах ещё оставалась ночная прохлада. Из сада доносились трели ранних птиц, шелест деревьев и стрекот кузнечиков. Какой-то исключительно вкусный воздух пробирался сквозь приоткрытые окна, заполняя собой всё пространство. У шкафа с книгами танцевали невидимые пылинки, а на атласной обивке мебели искрились первые солнечные зайчики.

В комнатах было действительно много света. По рассказам тётушки Виолы особняк был спроектирован по заказу одного графа. Все окна расположили таким образом, чтобы солнечный свет проникал в каждый угол дома. Ведь граф любил просыпаться рано утром и терпеть не мог назойливое бренчание будильника.

***

Ожидая встретить своего папеньку за завтраком, ещё на подходе к столовой Агнешка скорчила страшную гримасу. Она резко выпрыгнула из дверного проёма и издала при этом громкий рёв. Увидев, что на столе накрыт завтрак, но в помещении никого нет, Агнешка немного огорчилась, ведь её гримаса в этот раз действительно удалась.

Часы показывали без четверти десять, и это означало, что Пётр Витольдович опаздывал на целых сорок пять минут. Данное обстоятельство было весьма удивительным, ведь к завтраку изобретатель всегда приходил вовремя.

Всё та же жёлтая бабочка пролетела над блестящим ягодным пудингом, затем приблизилась к Агнешке и села на её голову. Своими тонкими лапками она начала перебирать волоски на макушке, словно, пытаясь зарыться в рыжие волосы.