Он махнул рукой по направлению куда-то мне за спину.

Я обернулся – сзади меня клубились тени. Много-много теней.

И я задал вопрос:

– Что со мной будет дальше?

– О! Растём над собой! – развеселился дедок и поддёрнул балахон. – Что ж, так и быть, отвечу, раз вопрос правильный.

– Буду признателен, – вежливо ответил я, хоть и раздражал он меня жутко.

– У тебя есть три варианта, – прищурился дедок. – И от твоего выбора зависит моё решение. Итак, вариант «раз» – ты возвращаешься обратно в самолет, в самого себя. Проживёшь долгую жизнь. Вот только отросток позвоночника у тебя переломан в кашу в результате неудачного падения. Так что будешь сильно ограничен в движениях. Как кабачок.

Он опять мерзко захохотал над собственной шуткой.

– Кто лежит такой пузатый и в рубашке полосатой? Это вам не пустячок, это чудо-кабачок! – процитировал он известные детские стихи и ехидно растянул рот до ушей.

– А другие варианты? – спросил я. Странно, но ужаса, шока, паники и других подобных эмоций не было. Только раздражение, но и оно шло больше фоном, как-то слабо.

– Не торопи меня! – возмутился дедок.

Вот гад, только что сам торопил меня, а теперь…

– Что позволено Юпитеру, не позволено быку! – нравоучительно заявил дедок и пошамкал губами. – Так вот о чём я? А-а-а, вспомнил. Вариант «два» – ты возвращаешься обратно в самолёт и вселяешься в тело Прокофьева.

– Кто такой этот Прокофьев? – невежливо перебил дедка я.

– А это тот хмырь, чей охранник тебя так неудачно вырубил, – хихикнул дедок, – очень обеспеченный человек, счета в швейцарском банке, вилла на Мальте и всё такое. Вот только немного посидеть в местах, не столь отдалённых, придётся. Из-за тебя, между прочим.

Я поморщился, а дедок продолжал веселиться:

– А знаешь, выбирай второй вариант, Ермаков! Такого ещё у нас не было – отсидеть за собственное убийство.

– А третий вариант? – сквозь зубы спросил я.

– Да зачем тебе третий вариант, а, Ермаков? – осклабился дедок, – ну подумаешь, отсидишь… там недолго, года полтора получится, потом всё равно ведь выпустят под залог, или как там оно у вас называется. И будешь, зато, потом жить на Мальте, представь себе! Заведешь двух сисястых мулаток и станешь прожигать кровные накопления Прокофьева. А уж поверь мне, их у него немало и прожигать там есть что. Можно будет мулаток менять ежегодно. И даже ежеквартально.

– Озвучьте третий вариант, – упёрся я.

– Ну как знаешь, – фыркнул дедок, как мне показалось, несколько уязвлённо, – ты попадёшь в начало всей этой истории, в ребенка или подростка, и сможешь прожить всю жизнь, считай, заново. Вот только там условие будет, небольшое, да и уровень жизни, я тебе прямо скажу, так себе.

– Какое условие?

– Ой, не начинай, – замахал руками дедок, – давай делай выбор, а остальное потом объясню!

Я задумался.

– Так что, выбираешь Прокофьева? – хитро подмигнул мне дедок, сделал неприличный жест и молодцевато крякнул.

– Третий вариант, – неожиданно даже для себя, сказал я.

– Да ладно! – изумлённо вытаращился на меня дедок, – ты же шутишь, Ермаков, да? А ведь я серьёзно спрашиваю.

– Третий вариант, – подтвердил я.

– Слушай, – нагнувшись ко мне, нервно зашептал дедок, – у нас, конечно, так не принято, но спишем на то, что у тебя посттравматический синдром и стресс. На дебила ты, вроде, не похож. Значит, стопроцентно – шок у тебя. Так что давай ещё раз выбирай, заново, пока я добрый.

– Третий вариант, – упрямо сказал я и вокруг всё засверкало и что-то громко бамбамкнуло.

– Ой, дураааак! – опечаленно вздохнул дедок. – Но как знаешь. Назад возврата теперь нет. Время пошло…

– А какое условие? – напомнил я.