Ну и что же мне теперь делать? Проситься к товарищам не вариант, не пустят, да и засмеют. Ночевать в фургоне – холодно.

И тут я сообразил. Когда мы подъезжали, я заметил на улице кота, молодой, почти котёнок. Но мне важно, что он будет мяукать, плюс запах. Крыса точно на запах кота не полезет.

Задумано – сделано. Сгонял на улицу, и уже буквально через пару минут сидел на своей «постели», держал кота на руках, гладил его и улыбался его тракторно-мерному урчанию.

– Как тебя зовут? – спросил кота я.

Так как кот мне ничего не ответил, я ему сказал:

– Значит, буду называть тебя Барсик.

Барсик не возражал. Я немного ещё почесал его за ушком и приготовился ложиться спать. Завтра вставать хоть и не рано, но нужно подумать о том, где добывать еду. Здесь жить десять дней. Кормить меня в коллективе явно не намерены, а запасы Зубатова могут скоро и неожиданно закончиться.

– И вот что мне делать? – спросил я Барсика.

Но тот в ответ вдруг зашипел, выгнулся дугой, шерсть у него на загривке встала дыбом, глаза засверкали. Царапая мне руки, он принялся всё сильнее и сильнее вырываться. И уже не шипел, а буквально орал дурниной.

– Тихо ты чего? – попытался успокоить его я.

Но Барсик ещё сильнее зашипел, зарычал. При этом он смотрел куда-то мне за спину. Машинально я повернул голову и мои волосы тоже встали дыбом.

Можете себе представить, сидите вы в тёмной избе, свет только от тонкой коптящей лучины, и тут внезапно прямо посреди комнаты появляется призрак.

– Ты что за хрень такая?! – прохрипел севшим голосом я.

– Ты что, меня видишь? – призрак настолько удивился, что аж завис, словно ледяная сульптура, но замерцал ещё больше.

С виду он напоминал лишенный плоти голый скелет, примерно такой же, как был у нас в школьном кабинете биологии, но с тем отличием, что наш школьный скелет был вполне осязаем, хоть и слегка покоцан, из гипса, а этот выглядел словно кости на рентгеновском снимке. И вдобавок пошло мерцал, как невыключенная новогодняя ёлка первого января в полдень.

– В-вижу, – ответил я совершенно растерянно.

– Это невозможно! Ты человек!

На эту тираду я не нашелся что возразить, и поэтому просто пожал плечами и развёл руками.

– Ты не можешь видеть меня, смертный! – не унимался призрак-скелет, очевидно приняв мой жест за выражение крайней непочтительности.

– Но вижу, – примирительно сказал я. – Сам удивлён не меньше.

– Вон из моей избы! – проскрипел призрак, уставившись на меня пустыми глазницами.

Я подошел к нему и потыкал рукой. Рука свободно прошла сквозь.

– Да ты обычное привидение, – зевнул я, всяких «Охотников за привидениями» и «Сверхъестественного» я насмотрелся в той жизни столько, что ой, и вполне себе знал, что если их не бояться, то ничего они сделать не могут, ну максимум – это сбросить спичечный коробок со стола на пол. Спичечного коробка у меня не было, стола тоже, так что я не стал переругиваться с непонятным призраком, за день устал и вымотался с этим переездом очень, поэтому завалился на полати и уснул крепким сном.

Утром, едва только забрезжил рассвет, меня разбудил крик петуха. Горластая скотина устроилась под окном и орала во всё горло дурниной.

– Пшёл вон, дебил! – я выскочил во двор и пугнул наглую тварь.

Петух, грузно спрыгнул на землю, обиженно покосился на меня налитым кровью глазом и поскакал прочь, но недалеко. Там он вспрыгнул на небольшой плетеный заборчик и опять заорал не своим голосом. Я поднял гнилое яблоко и метнул в дебила.

Не попал, но петух позорно бежал. Поле боя осталось за мной.

Сделав свои дела, я вернулся обратно в затхлость старого помещения. Улёгшись на смятую постель, я повернулся на бок, намереваясь подрыхнуть еще часика два. Мои коллеги всё равно раньше обеда не проснутся, так что нет смысла суетиться и мне.