Очевидно, это и выделило его из массы других безработных. 1 декабря 1919 года он был принят на службу в баварскую полицию. В описываемое время получить такую работу было редкостной, поистине чрезвычайной удачей. Ведь и для других отставных военных полиция являлась очень привлекательным местом трудоустройства. Для вчерашних офицеров, унтер-офицеров это было самое подходящее поле приложения сил, так что конкурс был ой-ейей какой. Но Мюллер сумел показать себя и зацепиться на полицейском поприще. Естественно, взяли его всего лишь рядовым агентом. Куда же еще без образования, без опыта? То есть пришлось участвовать в облавах по грязным притонам. Пришлось возиться с найденными трупами, сбивать ноги и отмеривать километры в слежках, мерзнуть и мокнуть в засадах, по приказу комиссара обходить улицы и дома в поисках свидетелей преступлений… Но Мюллер не роптал, не кочевряжился, выполнял все задания с обычным своим старанием и трудолюбием. Теперь у него была работа, был твердый заработок и уверенность в будущем. Полиция – она всегда потребуется, всегда нужна будет, при любых правительствах!

Не исключено, кстати, что Мюллер тоже успел «познакомиться» с капитаном Ремом. Хотя и со своей, полицейской стороны. Поскольку правоохранительные органы держали под надзором злачные места Мюнхена, а Рем был постоянным клиентом клуба «Эльдорадо», где собирались гомосексуалисты. Но данный притон считался заведением «высокого класса», публика там тусовалась только «избранная», поэтому облав там не проводилось, и до конфликтов с полицией дело у Рема никогда не доходило.

Но оставим на время нашего героя, проходящего нелегкую полицейскую науку, перенимающего у ветеранов правоохранительных органов ее тонкости и хитрости. И коснемся еще одного вопроса, немаловажного для нашей темы. Уже после Второй мировой войны в массовом сознании (и исторической литературе) сложился довольно нелепый стереотип постоянного антагонизма между СССР и Германией, нацизмом и коммунизмом. И в свете таких представлений, например, последующий пакт Молотова – Риббентропа или сотрудничество Мюллера с советской разведкой выглядят дико и неожиданно. На самом же деле все обстояло как раз наоборот. Сотрудничество большевиков с немцами было не отклонением от правила, а постоянной тенденцией. Они и к власти-то пришли при поддержке германских спецслужб, на деньги, переводимые через германские банки.

И если в конце 1918-го – начале 1919 г. «дружба» нарушилась попыткой Советского правительства раздуть и поддержать революцию в Германии, то уже вскоре ситуация изменилась. После того как Антанта ошарашила немцев условиями Версальского мира, многие германские влиятельные круги стали видеть в Советской России потенциального друга и союзника, снова начали прощупывать пути к сближению. Это проявилось даже в ситуации с арестованным Карлом Радеком. Поначалу его держали в Моабите в строгой изоляции, подвергали допросам. Но сразу после Версаля условия его заключения резко улучшились. Он получил хорошую камеру, стал принимать посетителей. Причем не абы каких посетителей, его камеру называли «политическим салоном Радека», поскольку к нему заглядывали и представители политических партий, и деловых кругов, и рейхсвера. А потом его и вовсе выпустили.

Правда, в начавшемся «потеплении» отношений как советская, так и германская сторона были отнюдь не бескорыстны. Каждая преследовала собственные цели. Немцы надеялись за счет России в какой-то мере компенсировать материальные убытки, политические и геополитические потери, понесенные в результате поражения. Рассчитывали внедриться в разрушенную Гражданской войной советскую экономику, а если получится, то и подмять ее под себя, получить рынки сбыта, торговые выгоды. А людские и сырьевые ресурсы русских делали их ценными союзниками на будущее, в случае нового конфликта со странами Антанты.