– Хули сразу не сказала, дура? – произнес Верша, когда девушка немного успокоилась и перестала плакать в голос. – Давно бы его нашли бы и прирезали…

Девушка немного отстранилась, вытерла слезы и взглянула на него. Обхватив ладонями его лицо, она поцеловала его в губы, затем в лоб и, сглотнув, произнесла:

– Я тебя люблю, Верша.

Развернувшись, она отправилась к Маре, под пристальным взглядом берсеркера.

– Пап? – раздался голос Бэка совсем рядом. – Я с Шарой закончил. С троллихой тоже.

– Хорошо, Бэк… хорошо… – пробормотал воин, задумчиво глядя на девушку.

– Пап, а что такое любовь? Это когда сиськи показывают?

– Любовь – это когда… – тут Верша умолк, оторвал взгляд от убийцы, которая стояла в объятиях лучницы, и перевёл его на сына. – Я не знаю, Бэк… Я никогда не любил по-настоящему.

Верша поднял взгляд от очага в центре казарм и взглянул на сидевшего у стены чёрного тролля. Тот сидел с маленьким бочонком, с сосредоточенным видом совал в бочку мёда руку и старательно её потом вылизывал.

– Ты бы хоть ложку или поварёшку какую взял, – хмыкнул берсерк.

– Зачем ложка, если можно взять рукой? – пробасил Том, поднёс к лицу лапу и принялся её вылизывать.

– Ты решил целую бочку съесть? – спросила Шара, сидевшая рядом.

– Моя добыча, – деловито ответил Том. – Я нашёл пять бочка. Два воинам. Один самка. Один дети. Один мой.

Он снова засунул руку в бочку, вытащил её и пару секунд рассматривал, как по пальцам медленно и неторопливо стекал золотистый свежий мёд. После этого он слегка улыбнулся и принялся её вылизывать.

– Задница слипнется, – усмехнулся Верша и, почесав голову, взглянул на Бэка.

Мальчишка сидел рядом и жевал запеченную в углях картошку. Руки от золы были перемазаны в чёрный цвет, а вокруг рта у мальчишки были разводы.

– Может, мяса? – с усмешкой спросил отец.

Бэк взглянул на отца, затем на свою картофелину и мотнул головой. Парень потянулся к очагу и подкатил к себе ещё пару остывающих картофелин.

– Мясо тоже надо есть, – хмыкнул Верша и подтянул к себе котелок, в котором варил курицу. – Я тут доем, чтобы бульон хотя бы выпил. Понял?

Бэк кивнул, а Верша достал из уже подостывшего котелка куриную ножку. Он втянул аромат домашней курицы, кивнул и уже хотел было откусить, но тут взглянул на Шару.

– Будешь? – предложил он ей.

– Нет, – мотнула головой магесса. – Я каши дождусь.

Она взяла длинную деревянную ложку и принялась мешать в котелке варево.

– Смотри, – пожал плечами берсерк. – Там еще пяток куриц бегает, но сразу говорю – три мои!

– Я поняла, – кивнула Шара.

Верша откусил кусок мяса и принялся жевать. Курица никогда не была его любимым блюдом, но в этот раз она удалась. И по соли вышло хорошо, за счёт специй, найденных в запасах кардинала, получилось в самый раз.

Вспомнив о том, что он нашёл в кабинете начальника заставы, берсерк перестал жевать и задумчиво взглянул на койку, где лежала Гара. Девушка только успокоилась и сейчас дремала, положив голову на колени лучницы.

Верша откусил ещё один кусок от лапы и, дождавшись, когда Мара взглянет на него, кивнул ей на скамью, рядом с собой. Девушка осторожно приподняла голову подруги, подложила ей под голову скомканный в подушку плащ, и поднялась.

Она подошла к Верше и уселась рядом.

– Будешь? – предложил ей Верша.

– Сам ведь не наешься, – хмыкнула лучница.

– Каши у вас подрежу, – хмыкнул берсерк.

– Ты же кашу не ешь, – заметила Шара.

– Каша – не так уж и плохо. Особенно, когда голодно. Но если жрать захочешь так, что живот к спине прилипать будет, то вполне себе ничего.

– Голодать приходилось?

– Приходилось… Как-то на вылазке пришлось короедов собирать, – вздохнул воин. – Гадость редкостная, но жрать хотелось так, что готов был стволы грызть…