– Итадакимас! – потёрла ладошки Юки. – И пусть мне будет вкусненько.

Я посмотрел вверх. Бой был в самом разгаре. Из подпространства выскочили стационарные шары-турели противокосмической обороны, и сейчас их безуспешно пытались атаковать около полусотни таргонских «тарелок». Турели и платформа огрызались трассерами кинетики, так что вражеские корабли попали между двух огней. Камера сфокусировалась на одной «тарелке», она попала в зону действия стасис-башни, и теперь повисла в космосе обездвиженная и слабо подёргивающаяся. Жертву тут же облепила стая дронов, и через пару минут таргонец лопнул в облаке пламени, развалившись на части и разбрызгивая куски оплавленного металла.

Таргонцы откатились, перегруппировались, и навалились на пятёрку вольных капитанов, то ли не успевших, то ли не захотевших пристыковаться к базе до включения осадного щита. Два «Доминикса» прыснули в стороны, уходя от сфокусированного огня таргонской орды, прячась среди шаров-турелей, отстреливаясь ракетами и огрызаясь огнём тяжёлых пушек. Трое остальных, амаррский «Апокалипсис», галентский «Мачариэль», он же «мочалка», и имперский «Мегатрон» перешли в контратаку. Я покачал головой. Вот ведь безумцы! Там же тьма этих поганых жукеров! Впрочем, если эти отморозки выживут, награда за помощь в отражении атаки будет весьма неслабой, плюс подрастёт боевой рейтинг. Хотя я, наверное, преувеличиваю риск. Тут же им платформа помогает. Шансы попасть под сфокусированный огонь не так уж и велики.

Платформа и помогла, выплюнув торпедный залп. Строй таргонцев оказался сломлен, фокус нарушен, и вражины резко отвернули в стороны, пытаясь совершить противоракетный манёвр, чем и воспользовался пилот «Меги». Он, видимо на перегреве стасис-сетки, ухитрился обездвижить проскочившего мимо клиента, в которого тут же воткнулся с десяток торпед. Ударом таргонца вынесло за пределы действия стасис-поля, но ему этого хватило за глаза. Повреждённый, потерявший управление корабль завертелся, и теряя по дороге болты и гайки, понёсся прямо в направлении транслирующей камеры.

– Юкари, посмотри, – я ткнул пальцем вверх.

Юкари посмотрела и подавилась мороженым. Голографический таргонец врезался в щит платформы и развалился тысячей огненных брызг.

– Всё, – прокашлявшись заявила она. – Ничего не вижу, ничего не слышу. Артур, хватит меня пугать. Мне показалось, что эта штука пробила крышу и сейчас свалится на нас!

– «Из всех видов искусств, для нас важнейшим является голография», – лекторским тоном произнёс я. – Кто-то из великих древних сказал.

Подруга решительно отвернулась к своей изрядно уменьшившейся мороженной башне, а я продолжил наблюдать за небесами и доедать свою порцию. Линкоров больше видно не было, видать ушли бодаться с врагом в нижнюю полусферу, зато им на смену пришло крыло «Вагабондов», ужасно быстрых, но почти не бронированных фрегатов. Стая быстро сожрала всех вражеских дронов и облепила одинокого таргонца, нарезая вокруг него на бешеной скорости круги.

Таргонец лопнул. Откуда-то из-за края экрана прилетел рой ракет, и трое «Ваг» исчезли в облаке взрыва.

Не. Не пойду в пилоты. Ну его нафиг. Уж больно там смертность высокая.

Мимо прошмыгнули три полицейских «Вайпера» и в небесах зажглась надпись: «До прибытия флота осталось восемнадцать минут сорок две секунды».

– Что будем делать? – спросила Юкари, отодвигая пустую чашку.

– Вот, смотри, – я протянул ей рекламку.

– И что? – не поняла подруга. – Ну конкуренты. Что здесь такого интересного?

– Ты вот сюда посмотри. Снизу. «Карпачёв Александр, мастер-ремонтник».