2. Глава 2

После того, как в Эмму врезалась машина, она словно видела себя со стороны. Вот ее тело лежит на сыром асфальте тротуара, рядом суетится перепуганный друг, врачи пытаются ей помочь… Девушка до конца не осознавала происходящего.

– Эмма… – позвал ее кто-то сзади.

Броудс оглянулась и не поверила своим глазам.

– Мама… – прошептала она с замиранием сердца. – Мама! – бросилась она на шею тоненькой рыжеволосой женщины.

Она была именно такой, какой помнила ее Эмма. Не раз девушка мечтала еще хоть раз ощутить родные объятия любимого человека. И вот теперь наслаждалась ими.

– Девочка моя, – гладила ее по спутанным и таким же рыжим волосам Юлия. – Какая большая ты у меня стала.

Женщина выпустила дочь из объятий и посмотрела в ту сторону, где толпились люди. Эмма проследила за ее взглядом.

– Я умерла? – тихо спросила она, глядя на свое тело.

– Нет, – ответила ей мать. – Ты не умерла. Для тебя не пришло время. Впереди еще слишком много интересного, чтобы так рано покидать этот мир, – улыбнулась Юлия дочери.

– Тогда почему я не там? – кивнула девушка на бездыханную себя.

– Просто я хотела тебе кое-что отдать, – произнесла женщина.

Только сейчас девушка заметила на запястье матери алую ленту, которую та пыталась отвязать.

– Что это?

– Это вся моя жизнь, – ответила Юлия, протягивая обрывок ленты дочери.

– Почему же она так неаккуратно оторвана? – Эмма покрутила в руке алый лоскут.

– Потому что и моя жизнь оборвалась так же резко, как и эта лента.

– И что мне с ней делать? – поинтересовалась девушка.

– Ты скоро сама это поймешь, – усмехнулась женщина.

Сложив ленту, девушка сунула ее в карман и вновь повернулась в сторону своего тела. Его уже положили на носилки и собрались грузить в машину скорой помощи.

Но, глядя на все это, она заметила одну странность: такие же алые ленты были у многих людей в толпе, вот только в отличие от ленты ее мамы, их были целыми и уходили куда-то далеко.

– У них тоже есть такие же, – проговорила девушка вслух, кивнув в сторону толпы. – Но они не оторваны.

– Всё просто – эти люди живы, – ответила ей мама.

– А куда они ведут?

– К их судьбе… – проговорила Юлия. Скорая завелась, зазвучала сирена. Эмма встревожилась. – Тебе пора, – вновь улыбнулась женщина.

– А ты?! – еще сильнее обеспокоилась девушка.

– Я всегда рядом с тобой. Иди…

Броудс сделала несколько шагов и обернулась к матери, но заметила только исчезающий силуэт…

Как бы грустно ей от этого не было, но нужно было двигаться вслед за скорой. Девушка быстро преодолела разделяющее ее с машиной расстояние и весьма легко оказалась внутри. Рядом с ее телом сидел поникший друг. Погладив его по волосам, девушка сама не заметила, как оказалась в своём теле…

Эмма не приходила в себя несколько дней. Ее отец, имеющий хорошие связи и внушительные средства, приводил к дочери лучших врачей города, но все как один твердили мужчине, что теперь нужно лишь время.

Броудсу и Франсту ничего не оставалось, кроме как ждать и поочередно дежурить рядом с девушкой, не оставляя ее одну ни на минуту.

***

Противный писк медицинских приборов эхом отдавался в голове Эммы. Тяжёлые веки не желали открываться по воле хозяйки, конечности не слушались, а из пересохшего горла не выходило ни звука.

С огромным усилием девушка, превозмогая боль, все же открыла глаза. Осмотрелась: белые стены, выкрашенные краской, катетер в вене, нога в гипсе, и запах… едкий и противный запах медикаментов. А еще очень сильная головная боль.

Рядом кто-то завозился – на стоящем рядом стуле полусидя ютился Бастиан. Опустив голову, он спал.

Эмма постаралась приподняться, чтобы не разбудить друга, но сильная боль спровоцировала неконтролируемый стон. От этого Франст встрепенулся и, подскочив, раскрыл сонные глаза.