– Будем рады видеть вас в любое время, доктор Сумарнис.

– Разумеется…

С шумом открылась дверь, и в лабораторию протиснулась массивная фигура капитана Кирка. Невероятно крупный, широкоплечий, с зачёсанными назад светло-каштановыми волосами, ярко-голубыми глазами, и особой отличительной приметой – небольшой ямочкой на подбородке – он был тем, кого меньше всего ожидаешь увидеть в мягком кресле кабинетного работника. Про себя Тадеуш часто говорил, что с такими габаритами капитану нужно было заниматься двумя вещами: либо не вылезать из силовой брони, либо сниматься в кино, неизменно в роли бесстрашных вождей восстаний далёкого прошлого.

– Вот ты где, – прогрохотал Кирк, подходя к Тадеушу и хлопая его по плечу. – Неизменно на рабочем месте.

– Теперь, увы, нет, – произнёс Тадеуш, стараясь вложить в свои слова поменьше сарказма. Капитан, похоже, уловил эту тщетную попытку, так как могучая рука вновь легла на его плечо, а на лице незамедлительно появилась жалостливо-скорбная улыбка.

– У меня не было иного выхода, – сказал Кирк неожиданно тихим для такого гиганта голосом. – Ты же понимаешь…

Тадеуш посмотрел на бывшего начальника. При всех их частых спорах и перебранках, особенно в первые годы назначения капитана, они сумели сохранить тёплые, почти что дружеские отношения. И от этого было хоть немного, но легче.

– Я всё понимаю, Кирк, не переживай.

Едва он это произнёс, последние следы скорби на лице капитана исчезли, а улыбка стала искренней и привычно-весёлой.

– Какие у тебя планы? – поинтересовался он, бросая взгляд на папку документов в руках Тадеуша. – Вижу, ты всё-таки решил воспользоваться?

– Именно. Думаю, начну своё дело.

– И какое же?

– Да вот… не решил пока. – задумчиво произнёс Тадеуш. О своих намерениях среди бывших коллег он предпочёл не распространяться.

– Ну что ж, видимо, остаётся только пожелать тебе удачи, – сказал капитан и протянув руку, обменялся с бывшим судмедэкспертом рукопожатием.

– Удачи, доктор Сумарнис, не забывайте нас, – тут же услужливо вторил начальнику Акиро.

Фредерик открыл багажник «Суринама», помог Тадеушу загрузить внутрь его нехитрые пожитки. В основном, конечно, он уже всё вывез за прошедшие две недели, а сегодня забрал лишь некоторые мелочи: несколько позолоченных наградных табличек, пресс-папье из кости мамонта с Нового Лабрадора («В честь 40-летия от любимых коллег») и, конечно, подарки, вручённые ему вчера днём на импровизированной прощальной вечеринке. Старую псевдо-кожаную папку с документами он укладывать не стал, и, закрыв багажник, присоединился к своему другу на переднем сидении.

– На свободу с чистой совестью? – осведомился Фредерик, проводя пальцем по сенсорной панели и запуская двигатель. «Суринам» выехал с парковки и ловко встроился в бодрый уличный поток. Машина друга Тадеушу нравилась: компактность и функционал взяли верх над любовью Фредерика к большим габаритам. Удивительно, но салон оказался подходящим даже под немалый рост владельца. И всё-таки каких же сил стоило отговорить его от покупки гигантского и неповоротливого «Шевроле «Юпитер»!

Тадеуш бросил последний взгляд на десятиэтажное здание, прежде чем оно успело скрыться за поворотом, откинулся на спинку сидения и с шумом выдохнул.

– По-прежнему в трауре? – усмехнвшись, спросил Фредерик, поворачиваясь к другу. Глаза его были скрыты за стёклами солнцезащитных очков. – Куда едем? Какой там у этого твоего офиса адрес?

Тадеуш открыл псевдо-кожаную папку, отложил лежащее наверху уведомление о выплате ему выходного пособия («Восемь месячных окладов. Щедро, однако», подумал он тогда, подписывая документ) и взял в руки лист гербового пластика золотисто-песочного цвета с большой синей печатью. Свидетельство о праве собственности.