Расставляю на подносе чайник, чашки, сахарницу. А сама усиленно прислушиваюсь к происходящему в кабинете. Любопытно же!

Дверь приоткрывается, девушка стоит и намеревается выйти, но, видимо, не сказала еще свое последнее слово.

- Ты еще поплатишься, Александр Браун! Я ославлю тебя на весь город и докажу, что ребенок твой, - девушка намеревалась красиво выйти и хлопнуть дверью, но вслед ей донеслось: «Через желудок забеременеть невозможно». Девушка вспыхнула, но уже толкнула дверь, и она с грохотом хлопнула, даже стекла задрожали. Чеканя шаг, как солдат на плацу, Кристина направилась в мою сторону. Я даже попятилась на всякий случай. А то бог ее знает, что там у нее в голове, еще наброситься с кулаками. У беременных все в голове не так, как у нормальных людей.

Она встала передо мной, а я плюхнулась в кресло, стоящее у меня за спиной.

- На-а, подпиши у них, - передо мной шлепнулась прозрачная папка с характерным хлопком.

- Тебе надо, ты и подписывай, - огрызнулась я. В принципе, мне терять особо нечего. Даже если уволят, значит, найду другой способ подобраться к ним поближе и разузнать все, что нужно.

- Слышишь, ты…, - девушка опешила от моей наглости и хватала ртом воздух как рыба, выброшенная на берег.

- Слышу, - вижу боковым зрением, как дверь в кабинет начальства открылась и показались братья.

- Ты еще здесь? - девушка дернулась на звук голоса и повернулась на каблуках. Откинула волосы за спину и походкой от бедра направилась в сторону Александра.

Видимо, второй акт «марлезонского балета» будет происходить здесь.

- Да, а где мне еще быть? - девушка держалась молодцом. Встала напротив мужчины и, подбоченившись, сверлила его высокомерным взглядом.

Из-за спины брата выглядывал Павел, ему, наверно, тоже любопытно. По смешинкам в его глазах было понятно, что он вышел посмотреть на спектакль, чисто поржать. Протиснулся в дверь и направился ко мне. Посмотрел на поднос, молча налил себе и мне чай. Молча предложил сахар, но я отказалась. Сахар убивает вкус чая, поэтому я отказалась, благодарно улыбнувшись одними губами.

- Это твой ребенок! - вопли Кристины отвлекли нас с Павлов от чая и заставили снова посмотреть на девушку.

- Кристин, это не мой ребенок, - Александр был спокоен и хмур. Он то и дело стрелял глазами на нас с Павлом, и видимо, наше присутствие его напрягало.

- Да почему ты так думаешь? - на лице девицы отчаянье. Полагаю, она рассчитывала, что Александр с полпинка признает себя отцом.

- Потому что у меня не может быть детей, - Александр выплюнул эти слова и смотрел на реакцию девушки. А у нее глаза стали размером с блюдце. Признаться, я чуть чаем не подавилась, а ее шок могу себе представить. Она, поди, в мыслях уже представляла свое безбедное будущее, а тут птица «обломинго». А так вообще он прям раздавил ее этими словами. У девушки поникли плечи, и она вся как-то сжалась. - Где там документы, давай подпишу.

Мужчина окинул взглядом девушку, бросил взгляд на меня и мой стол, нашел глазами папку и, в два шага подойдя к столу, порывисто извлек документы. Быстро пробежал их взглядом и поставил размашистую подпись. Выпрямился и протянул документы Павлу, тот, не читая, подмахнул и сунул их обратно в папку, протянул их Кристине.

- Чтоб ноги здесь твоей не было, и только попробуй трепать языком - уничтожу, - тихо произнес Александр. Слова были сказаны та-а-а-ак, что даже я прониклась и почувствовала, что реально ж пришибет, если эта дурында будет и дальше языком трепать.

- А теперь пшла вон, - закончил разговор старший Браун.

Получив словесный поджопник, Кристина, давясь слезами, схватила папку и рванула на выход.