Вероника даже не успела просветить своего работодателя, кто предполагался Свете в партнеры. А может быть, и к лучшему, что не сказала? Еще неизвестна роль этого парня в семействе. Вероника даже не знала его имени и положения. В «Сексодроме» он называл себя Экибастузом. Странное имя. Напоминало что-то, но она никак не могла вспомнить. Но копать в этот день у Вероники уже не было ни сил, ни желания. Нужно было укладывать спать Аню, а та все никак не могла оторваться от игры в Нинтендо.

Но этот длинный день еще не закончился. Раздался звонок на ее новый телефон, и высветился немецкий номер. У Вероники радостно забилось сердце: «Неужели деньги?!»

Но скрипучий голос на том конце беспроводной линии оказался для нее холодным душем.

– Чего ты там прицепилась к моей дочери?

Ни приветствий, ни представлений. «Ну и семейство». Пришлось ставить ее на место.

– Вы кто?

– Сама знаешь кто.

Знала. Однажды имела удовольствие пообщаться, когда было необходимо пробиться к олигарху из Нью-Йорка. Но теперь ситуация была другой.

– Если бы знала, то не спрашивала.

Установилось молчание.

– Что там со Светкой?

Мамаша начала заводиться.

– Ах, Света! – протянула Вероника задумчиво. – Знаете, я с вами не работаю и не собираюсь перед вами отчитываться.

Отключила связь и со злорадством представила себе, как и что сейчас жена выговаривает своему мужу в Кельне.

Минут через пять раздался еще один звонок. Опять из Германии, но с другого номера. Вероника отключила телефон. Она так устала за это суматошное воскресенье! А тут еще Аня никак не засыпала.

Когда он появился в дверях, вид у него был такай, что Аня громко сказала из своего кресла в углу: «Ой!» Замазанные синяки на лице и пара пластырей на лбу и возле уха. Один глаз заплыл. Но все равно узнавалась та самая рожа, что только что была выведена на дисплее компьютера Вероники. Возникло ощущение, что мужчина просто выпрыгнул с экрана, только побитый.

– Привет! – сказал он. – Меня зовут Марек.

Она уже знала, что по документам он значился как Марк Голштейн, родился в Одессе и так далее.

– Привет! – ответила Вероника.

Чуть не сорвалось «Экибастуз». А Аня вовсе промолчала.

– Похож на Франкенштейна. С чьим-то мужем неожиданно столкнулся? – решила съязвить Вероника.

Уже имела представление о побитом. А он заржал, хотя и с гримасой, по-видимому, от боли.

– Не. Со столбом. А ты прикольная.

Говорил по-русски так же, как и она, немного грассируя. Неудивительно. Столько лет прожил в Америке.

– Копаешь? – продолжил Марек, кивнув головой на компьютер.

– Копаю, – со вздохом подтвердила Вероника.

– Ну, надоест – заходи! Я сегодня дежурный. Знаешь, где сижу?

Она знала. В этот день специально пришла рано, чтобы прощупать его машину. Оказалась не стандартным офисным Маком, а IBM, и недешевой. И единственной с логином, чтобы подключить. Поэтому пришлось отступить. Предусмотрительный парень. Недаром учился в МИТе.

– Прощай, красавица!

Это уже предназначалось Ане, которая сидела с поджатыми губками и опять ничего не ответила.

– Что это с ним? – испуганно спросила она Веронику, когда пораненный исчез.

– Автомобильная авария.

А про себя подумала, что упустила и не прошерстила местную прессу. Такие, как он, не обходятся без того, чтобы не оставить следов в месте своего пребывания. Ее предположения оказались верными. Цюрихские газеты с возмущением писали, как два русских отморозка устроили в три часа ночи гонки по городу на спортивных автомобилях. Скорость доходила до 120 километров в час. Один разбился, и его увезли в больницу, а второй уехал. Шло следствие. И естественно, фамилия Марка была упомянута в статьях.