– Прости, Филипп, но я много раз говорила, что брак не рассматриваю.

– Неевклидово пространство, Виктория! Да что с тобой не так?! Все нормальные женщины мечтают выйти замуж! В отличие от большинства таноржцев, я работаю и, заметь, зарабатываю хорошие деньги! Чем я тебе плох?!

«Ничем».

Хороший работящий парень, который следит за своей внешностью и не ленится в постели. Делает комплименты. Не всегда удачные, но точно искренние. Дарит подарки.

Я не знала, что ответить на это. Дело было не в Филиппе, дело было действительно во мне. Я вообще не хотела отношений, так много раз наблюдала, как близкие люди и родственники становятся рычагами давления. По долгу службы в РУТ я знала и не такие истории. Однажды довелось стать свидетельницей, как группа террористов захватила корабль с младшим братом высокопоставленного чиновника. К счастью, не я тогда вела переговоры с преступниками, к несчастью – они завершились печально. Именно тогда, когда через экран компьютера смотрела на облизывающие корпус звездолёта языки пламени, я дала себе слово: никакой семьи. Никаких действительно близких отношений и уж точно никаких детей.

Да и зачем нужен официальный муж, если можно просто встречаться и жить с понравившимся человеком без всяких отметок в планетарных базах данных? Зачем намеренно делать себя уязвимой? Подставлять кого-то дорогого под прицел плохих людей? Ограничивать собственную свободу?

Так и не дождавшись вразумительного ответа, Фил раздражённо махнул рукой, щёлкнул бархатной коробочкой и отправился в спальню.

Шестью днями ранее. Таноржский Университет

– Одно из самых сложных манипулирований – втереться в доверие человека и выстроить искусственные дружеские отношения. Повторюсь, это очень сложно, но если получается, то объект искренне будет помогать вам, отвечать на вопросы и даже может выдать коммерческую тайну. Кто расскажет, какие существуют жесты, демонстрирующие дружелюбное отношение к собеседнику?

В воздух взмыло множество рук, но я махнула ладонью, делая знак, что лекция закончилась и теперь можно говорить свободно.

– Вскидывание бровей, улыбка, понижение голоса до шёпота, наклоны головы к плечу, – моментально отозвался студент Кунцев.

Одобрительно кивнула.

– Всё верно. Последним часто пользуются собаки, когда попрошайничают. Ещё?

– Зрительный контакт. Чем дольше, тем лучше.

– Необязательно! – тут же вмешался студент Ярцев. – Если люди разных психотипов, то один может пытаться проявить дружелюбие, а другой воспримет долгий взгляд как агрессию.

– Тогда и шёпот не каждому понравится, – фыркнул Кунцев, поправляя на переносице очки с дужкой, склеенной дешёвым скотчем. – Кто-то вообще может подумать, что над ним издеваются.

Я улыбнулась.

– Совершенно верно. Мой вопрос изначально таил в себе подвох. Полная картина жестов, с помощью которых можно понравиться человеку, незначительно отличается и зависит от… – Я хотела сказать «психологического портрета личности», но не успела. Меня перебил восторженный вопль девушек с задних рядов:

– Профессор Палладиум! Смотрите! По-моему, это вам!

Две девушки наперебой тыкали пальцем в окно в форме полумесяца – именно такими оформлялись все залы для лекций Таноржского Университета. Видимо, при проектировании здания архитектор посчитал, что окна в виде полумесяца – оригинально и символично: настоящие студенты учатся и днём, и ночью. Как бы там ни было, но так уж сложилось, что моя лекция была последней, а в это время года очень рано темнело.

С гложущим нехорошим предчувствием я медленно обернулась к окну, уже слыша громкие свистяще-грохочущие звуки салюта. Густое тёмно-синее небо окрашивалось ярчайшим салютом прямо перед корпусом, где я вела занятия. Пёстрые жёлтые, красные и зелёные огни складывались в надпись: