– Морю Ясному привет, – улыбнулся Ник, пряча за движением губ вой связанного зверя. – С зажигалкой пусть поосторожней.

Глаза Дэна подкатились к потолку, и оба вдруг рассмеялись. Пожалуй, детвора еще могла что-то с этим миром сделать. Хорошее.

– Ты правда заходи еще, Ник, – повторил Заневский почти умоляюще. – Они от меня теперь сказки про полярных летчиков требуют же… Будешь нянькой на полставки, а?

«Только к одному пилоту загляну для начала», – подумал Ник и подмахнул бумаги почти не глядя. Раньше не читал, незачем и начинать. К черту эти диоптрии.

***

– Что вы умеете помимо полётов, товарищ Обье?

Вит едва не поперхнулся от неожиданности, но ведущий тренинга продолжал настойчиво пялиться пилоту в глаза. О, если бы пялился он один, но нет: кажется, вся остальная команда «Марс. Зеро» тоже ждала ответа. Кое-кто блуждал взглядом по ногам соседей, пытаясь ответить самим себе на тот же сакраментальный вопрос.

Лётчик пожал плечами, но мироздание в лице ведущего не желало отпускать его без ответа. И правда, чему ты успел научиться в этой жизни, Вит? Хватал по верхам случайные знания и навыки, но чаще балду гонял от взлёта до взлёта, поставив все на единственную козырную карту, а запасной аэродром всерьёз не готовил. Ну, так чем полезен может быть ястреб, если ему обрезать крылья?

– Э-э… Ныряю хорошо. Стрелять умею. Яичницу подкидыванием переворачивать.

Ребята прыснули в том смысле, что да, яичницу с подкидыванием умеют не все. Вит тихо выдохнул. Говорят, совместный смех сближает. А даёт ли он право на уточняющие вопросы?

– В условиях пониженной гравитации за яичницу, правда, не ручаюсь. Мы же сейчас по Марсу говорим или просто за жизнь?

Ведущий поспешно кивнул, признав своё упущение.

– По Марсу, по Марсу. С понятием «дублирование» все знакомы, верно? Первый этап подготовки предполагает перекрёстное обучение навыкам, которые…

«…пригодятся вам на красной планете», – мысленно закончил Вит, не понимая, почему на самом пафосном месте запнулся и замолчал ведущий. Впрочем, в следующий миг новая мысль захватила его без остатка: даже если форсировать эту затею при помощи обучающих флэш-карт, сможет ли, к примеру, медик экспедиции посадить корабль с отказавшим движком так же круто, как лётчик-универсал? И сможет ли лётчик провести операцию на борту этого корабля столь же идеально, как в учебной аудитории под присмотром медика?

– …которые составят фонд компетенций колонизаторов новой волны, – разродился, наконец, ведущий, и эта фраза была много страшнее в своём многозначительном пафосе, чем выдуманная Витом Обье.

К середине дня «колонизаторы» более или менее сознательно разделились на малые группы. К концу дня разработали стратегию обучения. Более или менее сознательную.

– У меня так последний раз башка трещала год назад, на ролёвке по литературному салону девятнадцатого века, – ткнувшись лбом в приборную панель тренажёра, сообщил 3-D архитектор, щуплый паренёк с гибкими пальцами. – Когда, во-первых, ты своей ролью прогружен по самую маковку, а ещё и за других думать надо, чтоб они своими интригами твои планы не поломали…

– Ну, тут хотя бы про интриги можно забыть, – отозвался из кресла пилота связист. – В одной упряжке-то едем. Точнее, летим. Вит, каковы наши шансы не раздолбать корабль при посадке?

Пилот навалился на спинку кресла всем своим тощим весом. Врать ему не хотелось, обнадёживать сверх меры – тоже, а осознавать себя заменимым было вообще невыносимо.

– Для начала нужно правильно поднять его в воздух, парни. Вот над этим и будем работать.

***

С диоптриями или без – дорога до гнезда-норы все равно заняла больше двух часов. И это еще против шерсти, так сказать, и не по самой длинной хорде первопрестольной. Станции подземки вместе с лицами попутчиков сливались в один сплошной копипаст – менялись лишь цвета светодиодного канта на платформах и прядей в чужих макушках. Ник покачивался в такт вагону и смотрел на свое отражение в полированном пластике дверей. Ни кричащего неона в прическе, ни выбритых висков, ни встроенной гарнитуры на верхней челюсти. Вырос за МКАДом, а все, что за институтское время успел нарастить в понты – растерял на севере и Камчатке. Вот и плывет сейчас в пластиковой белизне мышь серая, полевая, с выгоревшими золотыми волосами и глазами синими, дикими, в черном скучном пальто и джинсах… Деревенщина, что тут скажешь. Провинция. Как, бывало, подмахнут на первом курсе, что импланты по социальной квоте ставил, так и хотелось по морде дать. Бывало, что и получали.