Двенадцатилетняя Агата Мистери осмотрелась вокруг. Сквозь отверстие в потолке в комнату лился солнечный свет. Девочка попыталась вспомнить, когда последний раз заходила сюда, наверх.

Агата могла похвастаться чудесной памятью, которая работала, как картотека со множеством ящиков. Ей было достаточно на несколько мгновений сосредоточиться на чём-то, и нужный ящик открывался, предоставляя ей именно то, что она искала.

– Если не ошибаюсь, это было в марте прошлого года, – сказала девочка. – Мы провели тут несколько вечеров, наблюдая за созвездиями Льва и Гидры. И ещё тот великолепный парад планет… Мистер Кент, мы должны чаще забираться сюда, чтобы смотреть на звёзды!

– Вы совершенно правы, мисс, – согласился безупречный дворецкий Мистери-Хаус, проводя салфеткой по старой, покрытой пылью астролябии.

В будущем Агата хотела стать писательницей детективного жанра. Она была наделена отличным чутьём и интуицией. Среди её многочисленных увлечений значилась и астрономия. Мистер Кент, напротив, был не очень подкован в этой науке. Если он и знал толк в звёздах, так только в тех, что мелькали перед глазами его нокаутированных противников (в былые времена он профессионально занимался боксом).

А теперь этот человек могучего телосложения и с твёрдым как камень подбородком тщательно смахивал пыль с линз телескопа.

– По крайней мере, – добавил он, – если бы я заглядывал сюда регулярно, то мог бы поддерживать тут порядок…

Ватсон, длинношёрстный сибирский кот, недоверчиво озирался по сторонам. Он плохо знал эту загадочную комнату. Обсерватория чем-то напоминала небольшой музей. Предметы, которыми она была заставлена, попали сюда стараниями дяди Амадеуса. Как и все члены эксцентричной семьи Агаты, Амадеус Мистери выбрал необычную профессию: он работал астрофизиком и специализировался на квазарах, пульсарах[3] и прочих загадочных космических объектах. Вот и в домашней обсерватории по его желанию установили астрономические зеркала и другие устройства для вычисления положения небесных тел. Стены были оклеены старинными картами звёздного неба.

Но самым интересным экспонатом коллекции являлся телескоп.

– «Такахаши Ти-Эс 65-Ди» тысяча девятьсот семидесятого года, сделан в Японии, – прочитала надпись на приборе Агата. – И до сих пор работает как новенький… Именно то, что нужно нам этим вечером!

– Линзы на месте, мисс, – отрапортовал мистер Кент.

Девочка приблизилась и навела фокус на шпиль Башни королевы Елизаветы, который находился ровно по центру объектива. Затем направила телескоп на территорию парка.

– Звезда, которую мы ищем, вспыхнет ровно в восемь вечера, – сообщила будущая писательница. – И будет сиять максимально ярко до одиннадцати.

Этим утром в доме раздался межконтинентальный телефонный звонок от отца Агаты. Неутомимые супруги Мистери занимались естественно-научными исследованиями и в данный момент находились на острове Пуэрто-Рико, в обсерватории Аресибо, где размещался один из самых мощных телескопов мира.

Сейчас родители изучали формирование новых планетарных систем… Недавно они совершенно случайно обнаружили, что вскоре на небосводе появится сверхновая – так назывался редкий тип звёзд. Некоторое время после вспышки они сияют намного ярче, чем их соседки, и тогда сверхновые звёзды можно рассмотреть из любого телескопа.

– Её официальное название – Эс-Эн-две тысячи двенадцать-джи-зет, – сказала Агата. – Она находится в созвездии Девы и отстоит почти на двести сорок миллионов световых лет от Земли… Дух захватывает, да?

Дворецкий наклонился и поднял на руки Ватсона.

– Я не специалист, но, полагаю, вы правы, – кивнул мистер Кент.