– Новое расследование как раз касается мира высокой моды, – вздохнул Ларри. – Минувшей ночью кто-то пытался украсть баснословно дорогое платье из новой коллекции одного дизайнера, и агентство поручило мне установить личность преступника. И если подумать… э-э, вы не привезёте мне «ФлайНет» прямо в аэропорт? А лучше… летим все вместе, а? Мне будет куда спокойнее, если я смогу рассчитывать на вашу помощь.

Мистер Кент с надеждой посмотрел на Агату.

Та бросила взгляд на корзинку со свежесобранными цветами.

– Думаю, рецепты и дистилляторы тёти Флоры подождут, – решила девочка. – Я немедленно позвоню тёте Миле. Она живёт в Милане вместе со своим сыном Ромео, так что их поддержка будет очень кстати.

– С вашего позволения, я пойду собирать багаж, – сказал мистер Кент, к которому возвратилось его обычное хладнокровие. Он развернулся к дверям и торопливым шагом покинул оранжерею.

Агата положила дрон в карман и тоже направилась к дому. Ватсон бодро затрусил следом за хозяйкой.

Меньше чем через час самолёт с детективами на борту уже поднимался в небо. За стёклами иллюминаторов виднелось солнце, заливавшее лондонские крыши волнами света. Лёту до Милана было два часа, к которым следовало прибавить ещё один час из-за смены поясов.

Ларри дрожащими руками схватил бесценный дрон и магнитную отвёртку, понажимал на какие-то кнопки, и вскоре соединение между «ИнтерОко» и «ФлайНет» было восстановлено. Только убедившись, что все проблемы решены, юноша позволил себе перевести дух.

– Фу-ух… Вы бы знали, какую дорогущую игрушку я держу сейчас в своих руках! Если дрон сломается, я могу попрощаться с будущей детективной карьерой, – вздохнул он, утирая пот со лба. Затем недовольно покосился в сторону клетки-переноски, в которой дремал Ватсон, и процедил: – Всё из-за этого противного котяры!

Агата, листающая экземпляр итальянской газеты «Коррьере делла сера»[2], подняла на брата глаза и язвительно ответила:

– А мне кажется, вина целиком лежит на том, кто послал «ФлайНет» шпионить за нами! И кстати, не расскажешь ли чуть подробнее о своём новом расследовании? Если не ошибаюсь, ты говорил, что речь идёт о неудавшейся краже какого-то платья.

Ларри открыл чемоданчик. Внутри виднелись носки в красно-белую полоску, фиолетовый бархатный пиджак, оранжевый рабочий комбинезон…

– За всей этой сумятицей я покидал в багаж первые попавшиеся вещи, – пробурчал юный детектив. – И что же мне теперь надеть? Я хоть и понятия не имею, что за зверь эта Неделя высокой моды, но всё же догадываюсь: в футболке, заляпанной соусом, и рваных джинсах на модный показ меня не пропустят!

– Неделя высокой моды в Милане входит в «большую четвёрку», – деликатно вмешался мистер Кент. – То есть является одним из четырёх главных событий в фешн-индустрии наравне с модными дефиле в Париже, Лондоне и Нью-Йорке.

Ларри был поражён глубокими познаниями дворецкого.

– Изначально, в пятидесятые годы, показы проводились во Флоренции. Но с появлением первых коллекций прет-а-порте в шестидесятые центром моды стал Милан, – продолжил тот.

– Прет… чего? – переспросил юный сыщик.

– Французское выражение «прет-а-порте» означает одежду, готовую к носке, – тоном профессионала ответил мистер Кент. – Такие вещи шьются не по индивидуальной мерке, а по усреднённым лекалам, то есть они будут впору большому числу людей. Как правило, модельеры представляют свои коллекции в самых изысканных особняках города. Попасть на показ, не имея пропуска, практически невозможно.

Ларри восхищённо присвистнул.

– Как здорово, что в поездке рядом с нами будете вы, – прокомментировал он, приглаживая волосы.