– Ну знаю, конечно. Но у них-то откуда?

– Ты садись, поясню на конкретном примере!

– Валяй!

Следователи расположились возле стола, и Поремский приступил к своим пояснениям:

– Да очень просто: в Коксанске, как в большинстве таких городов, половина жилого фонда – ветхое жилье…

– Я в курсе, – кивнул Померанцев.

– А на это, как ты понимаешь, средства выделяет Федерация.

– Росгосстрой, – снова кивнул Валерий. – Так что, ты полагаешь, дальнейшее расследование придется проводить непосредственно в столице нашей Родины.

– Вот видишь, ты оказывается, сам умный! – рассмеялся Володя. – Все понял?

– Нет, еще не все, дуй дальше…

– Средства-то выделяются, но при этом господа чиновники в частных разговорах с мэром и его замом по строительству ставят интересненькие условия: денежки мы вам конечно же переведем. Но десять процентов будьте любезны вернуть на счета фирмочек, которые мы вам дадим, за что и вам отстегнется некая сумма…

Валерий присвистнул:

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– Недурственно… Фирмочки, разумеется, подставные!

– Разумеется! – кивнул Поремский. – Ну а остатки, как ты понимаешь, после отчисления этих десяти процентов уже не те, что была сама сумма! То бишь на все – и на снос ветхого фонда, и на постройку новых домов для граждан – их не хватит. А посему возникают еще фирмы-подрядчики, между прочим, вполне реальные, перед которыми ставится трудновыполнимая задача: ветхий фонд подремонтировать, а не сносить, пару домов для отвода глаз и впрямь построить, причем обойтись примерно двумя третями требуемой на это суммы. А за подряд тех, кто вам эту «радость» сорганизовал, еще и отблагодарить, мол, не мешает!.. Короче, коксанские подрядчики, получившие упомянутый «подарок» от властей, воют от напряжения, остаются практически в убытке и, конечно, химичат со стройматериалами, чтобы вовсе не вылететь в трубу: по ведомостям материалы проходят куда дороже, чем в реальности, а само качество продукта – ты понимаешь! Вот эту цепочку и заловил нелюбимый тобой горпрокурор!

– Я не понимаю только одного: эти десять процентов от суммы… Если чутье мне не изменяет, ведь для наших московских акул это гроши!

– Конечно! – согласился Поремский. – Если не учитывать, что откат – схема долгоиграющая, а не одноразовая: мы там с одним типом из горпрокуратуры, ушлым таким счетоводом, откопали по меньшей мере один несомненный факт: за последние три года на счета московских подставных фирмочек «уехало» восемь миллионов «зелени»… А? Как тебе?

– Жить можно, – ухмыльнулся Померанцев. – Ну а мэр что же, замазан наряду с этими?

– Во всяком случае, чиновники, по чьей вине сперли деньги, к слову сказать находящиеся в данный момент под арестом, показывают в первую очередь на него.

Следователи некоторое время помолчали, после чего Померанцев с грустью поглядел в окно на ярко синеющее и даже на вид жаркое небо и все-таки задал риторический вопрос, который вертелся в головах обоих, несмотря на то что он не имел отношения к теме их разговора:

– Слушай, Володь, а ты-то веришь, что Сан Борисыч… Ну… я имею в виду… не встанет… Отойдет отдел… Вообще?

– Нет! – жестко произнес Поремский. – И не сомневаюсь, что ты тоже в такое не веришь! Вот погоди, как только к нему начнут пускать, руководить следствием реально будет он!

– Ты что, серьезно? – скруглил брови Валерий.

– Не знаю, как ты, но я при первой же возможности введу его в курс дела, даже если ФСБ наложит на него все свои грифы секретности!..

– Ты на минуточку соображаешь, о чем говоришь? – покачал головой Померанцев. – Человек еще полностью из комы не вышел.

– А я тебе другое скажу: вот увидишь, не пройдет и недели, как он сам позвонит! Наш Сан Борисыч живучий!