Кстати, вот так и началось наше самостоятельное геологическое плавание, справляемся, как можем. Выходишь из вагончика утром, а на тебя набрасывается куча-мала, и все чего-то хотят. Владу труднее без языка, зато легче сделать вид, что не понял, и послать всех желающих тебя надурить подальше.

Еще небольшой комментарий по поводу железной дороги из кустов в кусты. Действительно, осталось только полотно дороги, которое было на асфальте, остальное – сняли!.Получилась дорога из кустов в кусты и больше ничего. Остальную часть железной дороги продали на металлолом. Это мы узнали у одного нашего работяги, который даже учился в местном аналоге нашего ПТУ

Тут все какое-то агрессивное. Хотел по привычке схватить травинку и выдернуть, так ведь фиг там, разрезал руку, а травинке – хоть бы хны!

Не помню, писал или нет, но солнце здесь не заходит, как мы привыкли, а просто доходит до какого-то места и падает вниз. Сразу темно, причем на расстоянии метра ничего не видно. Пошел я однажды с фонариком ночью по делам, и в итоге в лес уперся. Приходится ходить и постоянно шуметь как можно громче, что бы всякая живность разбегалась, или хотя бы как-то давала о себе знать.

Народ тут простой, можно ехать по дороге, или идти, и наткнуться на прилегшего отдохнуть человека. Подумаешь, устал, прилег на обочине, а что такого?

Ездил с Владом на боваль (возвышенность, где делают профили бульдозерами, а потом бурят), искали подход к точке. Запаслись куп-купами (это африканский вариант мачете), так как пришлось продираться сквозь небольшие, но все-таки заросли. Причем, если хоть чуть-чуть зацепился за колючки – всё, никуда не денешься. Вырываться бесполезно, это у нас можно дернуться – или вырвешься, или одежда порвется, а тут только останавливаться и прорубаться.

На днях раздавал деньги на питание нашим дорогим гвинейским рабочим – взятых 10 000 000 гвинейских франков не хватило. Куча денег – прикольно. Теперь, после выдачи зарплаты, уже как-то по-иному относиться стали. И здороваться со знаком уважения. Это у них такой пережиток со старых времен остался. Здороваются, а левой рукой придерживают себя за правый локоть.

Прислали координаты новой бовали, и мы с Владом, как истинные геологи, поехали искать к ней дороги. Во время поездки у нас потекли тормоза, и нам пришлось устроить небольшой импровизированный ремонт, тут же собралась толпа зевак – посмотреть на это чудо техники.

Пришел какой-то охотник с ружьем и впарил нашему водителю по сходной цене кусок чьей-то ноги, причем ее привязали к капоту и весь день она там ездила.

Поехали мы по старой французской дороге на карте 60-х годов. Причем, здесь дороги отличаются тем, что нормальная двухколесная дорога может неожиданно пройти через деревню, а потом вдруг упереться в дерево. Когда у нас на пути оказалось упавшее дерево, то, само собой, отовсюду набежали местные и давай его рубить, чем попало.

Я думал, всё – мы попали, не расплатимся, однако обошлось. Мало того, нам еще дали мешок манго, мы взяли пару, остальное водитель заныкал под сиденье. Все это время с нами катался проводник, он сначала показывал дорогу, потом бегал и рубил все просто за компанию, в итоге сам стал у всех спрашивать, где мы и как тут оказались.

В одном селе к нам в машину залезли три старейшины, и мы все поехали искать какую то деревню, но доехали всего лишь до чащи. Потом мы с Владом ломанулись в бой с кустами, но проиграли и поехали обратно. Приблизились, но так и не нашли дороги, которая осталась по ту сторону гор.

Кстати, наш шофер, который ну ни как не выглядел старше 30–35 лет, так вот, оказалось, ему 42. Короче, глазам тут верить нельзя, особенно когда на тебя кусты колючие бросаются.