Иезуит

Настало нам время поближе познакомиться с Карлой, который должен был обеспечить невозвращение Афони Никитина в родные края. Его шлюпка отбыла по Волге вскорости после торгового каравана, увозившего наших путешественников к дербентским берегам. Карла хоть и выглядел неказисто, но был мужичком жилистым и споро налег на весла и в течение дня не терял караван из виду. Зато когда торговая флотилия остановилась на первый ночной привал, Карла не мешкая, греб всю ночь вниз по великой реке и обошел путешественников на много верст.

Он первым попал в волжские плавни, и быстро договорился с калмыцким Сангаджи-ханом, чтобы тот направил своих безобразников разобраться с торговым караваном из Твери. Сангаджи, быть может, и не стал бы ввязываться в это предприятие, тем более Илюмжин-шах не одобрял разбоев, но подходило время верблюжьих бегов и ему срочно нужно было прикупить парочку дромадеров, а свободных денег, как обычно не хватало. Хотя у него уже паслось в бескрайних степях огромное стадо своих арабианов, но, как звучит арабская пословица – лишний верблюд в стаде никогда не бывает лишним.

Когда же караван был разграблен лихими калмыками Сангаджи, Карла не нашел, как рассчитывал, среди разоренного флота ни Афони, ни его медведя. Иной бы впал в отчаяние, но Карла был непрост, и впадать в отчаяние было не в его правилах, а иначе, какой бы он был иезуит, да, никакой и вообще был бы и не иезуит вовсе.

Мы уже упоминали о его загадочном появлении в Твери – пришел Бог знает откуда, зачем-то по собственной воле напросился в холопы к Калистрату. Да никто, собственно, об этом не задумывался, мало ли людишек бродит по свету, каждый своего счастья мытарит…

На самом же деле Карлу интересовала карта, которая была присовокуплена к путевке в дербентские края, которую почивший в бозе тверской купец Никитин, завещал своему старшему сыну Афоне. А сам Карла был никто иной, как посланный орденом иезуитов разведчик с заданием – завладеть этой картой.

Дело в том, что это была единственная версия старинного путеводителя, составленного стратегами Александра Македонского во время индийского похода этого великого полководца древнего мира. И только на ней, и об этом доподлинно знали иезуиты, был начертан путь к Древу желаний. Как известно Македонскому не удалось достичь этого волшебного дерева и он вернулся из того похода так и не исполнив главной цели своей кампании – не испросив у Древа желаний еще большего могущества, чем он смог взять своим мечом.

Как эта карта попала к Никитиным? Да все очень просто. Никитины вели свой род от отчаянного берсерка Ингваря, пришедшего на Русь вместе с Рюриком. Осел и остепенился Ингварь на новой родине, после того, как влюбился в красавицу кривлянку Ульяну Путятичну. Вот от их брака и пошел весь род Никитиных. Известно еще, что спустя сотни лет потомок Никитиных бой-баба НикитА, заслужила всеобщий интерес своими убийственными приключениями, где проявились безбашенность берсерка Ингваря из варягов-разбойников и красота Ульяны Путятичны из кривичей. Однако эти сведения к нашему повествованию отношения не имеют и появились здесь просто так, для расширения кругозора.

Но вернемся к иезуитскому разведчику – Карле. Карло, а именно такое имя он получил после рождения, появился на этом свете в италийском Милане в семье герцога династии Сфорцо. Нравы в средневековой Европе царили дикие и после рождения сына коротышки, стало ясно, что выжить ему в жесточайшей борьбе за престолы будет практически не реально. Поэтому папаша уродливого младенца – Лодовико Сфорцо отдал сына маломерка в орден иезуитов к основателю этого Общества Иисуса,