– «Привет, Толя! Мне…», – начал я и остановился.

Уж слишком было тяжело мне читать. Вернее, говорить правду.

– Всё в порядке? – спросил у меня парень.

– Да. В горле пересохло, – ответил я и начал по памяти пересказывать письмо.

Постарался говорить всё в точности, что и Маша. Ведь читать реальный текст было нельзя.

– Вот спасибо! Теперь могу и поспать, – сказал Толя и, повернул голову набок, начал засыпать.

Я ещё раз пробежался по письму. Самому даже тяжело читать эти строки.

«Я поняла, что не могу больше ждать. Выхожу замуж за Фёдорова. У него работа и квартира в городе. А ты… не пиши мне больше. Но возвращайся живым», – писала девушка Анатолию.

Правильно ли поступила Маша, когда решила соврать парню? Трудно сказать. Но надежду она Анатолию дала, а я не осмелился отнять.

Прошло два дня, и меня уже начали готовить к выписке. Против этого, конечно же, была Тося. Эта брюнетка чуть ли не в Кабул уже начала звонить, чтобы меня оставили в госпитале. Речь уже пошла и о внеочередном ВЛК. В такой ситуации ничего не оставалось, как пойти и поговорить с без памяти влюблённой в Клюковкина девчонкой.

Настойчивость Антонины привела к тому, что сегодня по мне будут принимать решение: отправлять в Союз на ВЛК или нет.

На утреннем обходе ко мне подошёл начальник отделения и спросил о состоянии. Тося стояла рядом, записывая что-то в тетрадь со слов доктора.

– Как себя чувствуете, товарищ лейтенант? – спросил майор, замеряя у меня пульс.

– Лучше некоторых, но не так хорошо, как другие, – ответил я.

– Саша, тут спрашивают серьёзно. Ты пережил аварию, участвовал в бою, и вы очень долго бились на земле, – вклинилась в разговор Тося.

И почему у меня есть желание её «попросить выйти из помещения». Причём сделать хочется это в грубой форме.

– Антонина благодарю вас, что не даёте мне об этом забыть ни на минуту, – ответил я.

– Товарищ майор, эмоциональное напряжение, множественные ушибы. Я уже не говорю о переутомлении! Положено стационарное ВЛК, – продолжала Тося.

Начальник отделения смотрел на меня и качал головой. Этому доктору на наше ВЛК вообще плевать. Он пехотный врач, который не работает со здоровыми людьми вроде меня.

– Антонина, ваши рекомендации тут неуместны. Завтра выписываем товарища Клюковкина. Готовьте документы, – махнул рукой доктор и пошёл к следующим пациентам.

Тося фыркнула и пошла за врачом следом.

Вроде победили!

– Товарищ майор, у Клюковкина есть ещё в назначениях промывание. Согласно указаниям Главного медицинского управления, для профилактики дисбактериоза и иных кишечных инфекций, требуется проводить процедуры клизмирования.

Ах ты, зараза! Достала-таки козырь! Не помню, чтобы лётный состав кто-то предупреждал о подобной профилактике.

– Антонина, если у вас есть время, то займитесь этим. Подобные процедуры есть в указаниях, но я не вижу в них смысла, если человек не жалуется, – сказал врач.

– Вот именно. Так что в клизмировании я не нуждаюсь.

– Анализы! Они показывают, что есть отклонения, – задрала нос Тося и показала какие-то бумажки доктору.

Как избавиться от этого маниакального преследования этой девушки?! На грубость не хочется переходить.

– Товарищ Клюковкин, что-то есть. Рекомендую сделать. Хуже не будет, – отдал доктор бумаги Тосе и пошёл к пациенту.

Я встретился взглядами с Антониной. Видно, что она довольна, как слон на водопое.

– После 18.00. И ещё, товарищ майор, в назначении указана кружка Эсмарха. Брать какую, номер 2 или 3?

Вот уже совсем несмешно! Ещё и эту грелку подсоединить хочет. Насколько знаю, там объём в пару-тройку литров. Меня аж затрясло от злости.