– Кейт, когда произошёл этот инцидент? – быстро спросила я, пока она окончательно не потеряла контроль над собой.

Она бросила на меня безумный взгляд, сжала в комок обрывки салфетки и собралась.

– Месяц назад.

– В июне?

– Может, и раньше. Кажется, это было в конце весны.

Нужно просмотреть телефонные счета Оливии и найти вечерние звонки Кейт, а также проверить, не сообщал ли кто-нибудь о чужаках, гуляющих по району.

– И с тех пор подобных проблем не возникало?

Кейт вздохнула, и я услышала, как хрипит сдавленная спазмом глотка.

– После того разговора мы много раз спорили, чуть ли не до ссоры. Лиф бы уже ничего не сказала. Я думала…– Кейт взвизгнула, словно щенок, которого пнули. Зажала рот руками и снова зарыдала. – Мне-то казалось, что сестра спятила, – бормотала Кейт, задыхаясь и вытирая сопли салфеткой. – О, Боже! Какая я же после этого сестра!

Закончив, через пять минут разговор, мы с Брайном хорошенько осмотрели квартиру. Никаких нужных улик, пригодившихся в дальнейшем в следствии, мы не обнаружили. Камеры наблюдения не было. Преступник предусмотрительно снял её перед тем, как похитить Оливию. На фасаде дома остались только отметины от креплений.

Больше мы ничего не узнали у Кейт. В этот день у нас больше не было времени её успокаивать. По моему требованию сюда прибыли полицейские. Я поручила записать имена и телефоны членов семьи, друзей, коллег Оливии. Рабочие телефоны. Затем отвезти Кейт домой и проследить, чтобы она не сболтнула лишнего журналистам. Квартиру Оливии велела опечатать. Мы сдали Кейт, плачущую с рук на руки.

Я взглянула на часы в мобильнике. Они показывали начало десятого. Мы ужасно вымотались и устали. Посовещавшись, решили, что на сегодня более чем достаточно. Завтра предстояло соединять полученную информацию воедино. К тому же Курт к утру осмотрит хотя бы одно тело и вынесет предварительное заключение.

Глава 4

Я приехала домой через четыре часа после конца смены. Такое случалось часто. Ещё оставалось время поразмыслить и поработать дома.

Летом дом, в котором мы с Гейбом живём, выглядит особенно впечатляюще. Нет, черт побери, он выглядит так всегда, в любое время года и суток. Но особенно он хорош на фоне голубого неба.

Море зеленой травы, разноцветные клумбы и тенистые деревья делали участок настоящим городским оазисом. За время проживания я никак не могла привыкнуть к тому, что это и мой дом. Я по-прежнему чувствовала себя здесь гостьей. Совесть не позволяла мне пользоваться чужими благами. Гейб заработал свою финансовую стабильность трудом и упорством.

По привычке припарковавшись перед домом, я некоторое время сидела, барабаня пальцами по рулю. Оставив машину на месте, я пробежала по жаре и вошла в дом, где царила благословенная прохлада.

Гейб вышел мне навстречу из рабочего кабинета на первом этаже.

– Думал, твой рабочий день не закончится и до полуночи.

– Ха, ха. Смешно. Я очень устала, был нелегкий день.

В течение последующих минут я в подробностях пересказала ему события прошедшего дня.

– Мда…Мороз по коже…

– Сейчас тебе станет не по себе, дорогой.

Пока мы поднимались на второй этаж, где я планировала принять душ, я поведала ему о загадочных записках. Подробное изложение дела вслух помогало расследованию. Особенно если аудитория тонко чувствует нюансы. А Гейб никогда не упускал их.

– У Элизабет Эванс мог быть любовник? – спросил он, открывая кран с горячей водой.

– Мы не знаем наверняка. Про Макса тоже никто из ближайших друзей не мог сказать, что он продолжительное время изменял жене. Всё окружение видело перед собой примерного семьянина. У убийцы была информация на Макса. Преступник весьма изощрен и осторожен. Методичен, – добавила я, повысив голос. – Аккуратен. Планирует заранее. Когда Оливия Морган – наш штатный психолог и профайлер по совместительству, составит психологический профиль, наверняка окажется, что у него хорошая работа, он вовремя оплачивает счета и никому не причиняет хлопот. Возможно, что преступления каким-то образом связанны с религией. Такое может быть. Допустим, существует клуб единомышленников, секта или небольшой круг посвященных. Тогда убийца был не один, их могло быть несколько.