– Кейт, – тверже повторила я. – Нам нельзя терять время.

– Да. Я в порядке.

Она затушила очередную сигарету и уставилась на окурок.

– Вот, – тихо сказал Брайн, наклоняясь вперед и протягивая ей бумажный платочек.

Резко кивнув, Кейт схватила платочек и громко высморкалась.

– Так что вы можете сказать о Максе? – повторила я в очередной раз.

– Он был чудесный.

Покрасневшие глаза с вызовом глядели на меня. Даже в таком состоянии упрямства ей было не занимать.

– Какие у них были отношения с Оливией?

– Они были без ума друг от друга! У остальных романы редко длились дольше пары недель, но Лиф и Макс…

Глубоко вздохнув, Кейт запрокинула голову и уставилась куда-то в полоток. Немного выдержав паузу и придя в прежнее положение, она продолжила:

– Они сразу поняли, что нашли друг друга. Остальные просто играли в отношения, забавлялись. Понимаете? А у Макса и Лиф всё было серьезно, по-взрослому. Настоящая любовь.

На моей памяти от этого «серьёзно» погибло больше людей, чем по всем остальным причинам и поводам.

– Когда они должны были обручиться? Макс должен был для начала развесить со своей женой.

– В феврале. На День святого Валентина.

– Кейт, вы наверняка в курсе, что женой Макса была дочь помощника сенатора Бена Паркера?

– Да. Я в курсе.

– И? Оливия не боялась, что влиятельный папочка, узнав, что его дочь бросают ради другой, может разобраться с этим по-своему?

– Однажды я пыталась поговорить с Оливией на эту тему. Она отмахнулась рукой, и слышать ничего не хотела. Так это всё подстроил Бен Паркер? – уставившись на меня во все глаза, спросила Кейт.

– Мы точно не знаем. Следствие только началось, и вешать ярлыки пока рано. Пока необходимо исключить и проверить версии, какими бы безумными они не казались на сегодняшний день.

Кейт глубоко вздохнула.

– Как вы думаете, у Макса и Лиф могло получиться то, что они задумали?

– Макс так относился к Оливии… Он обожал делать ей подарки. Раньше я молилась о том, чтобы кто-нибудь любил меня так же, как Макс. Наша мать умерла рано, когда мы были подростками. Нас взяла приемная семья. Они хорошо нас воспитывали, заботились и дали образование. Сестра мечтала построить свою крепкую семью, пожую на ту, в которой нас вырастили.

– А Макс и Лиф, бывало, что они ссорились или спросили?

– Не ссорились ни разу на моей памяти. Редко могли спорить и обсуждать горячо какую-нибудь тему.

– О чём они спорили?

Кейт смотрела только на меня и на её лице, стирая остальные эмоции, сильнее проявлялась усталость.

– О том же, что и остальные пары. Макс часто злился, если кто-то заглядывался на Оливию. Помню, как он запланировал поехать на курорт, а она посчитала, что сбережения лучше отложить на покупку совместного будущего дома. В итоге они как-то договаривались.

«Деньги: только из-за них люди умирают чаще, чем из-за любви» – подумала я.

– Вы не знаете, у Макса были проблемы на работе? Может, он поругался с кем-нибудь и поделился с этим с Лиф.

– Нет. Подобное исключено! Вы хотите представить всё так, словно у Макса и Лиф повсюду враги. Словно они только и делали, что постоянно ссорились… А они были не такими!

Кейт отстранилась от меня, прикрываясь платочком, как щитом.

–Я ведь не знаю Макса и Оливию, вот и пытаюсь составить о них объективное представление с ваших слов.

– Сколько можно повторять: они были чудесной парой. Люди их любили. Они любили друг друга. Макс любил всех детей, которые играли у него в команде, как собственных! Понятно? Этого достаточно, чтобы составить представление о нем?

На самом деле я ни черта полезного не узнала, но, похоже, большего от Кейт не добьешься. Она талдычила одно и то же.