Из кресла навстречу им поднялась девочка в белом платье. Она, пожалуй, полностью соответствовала каноническим представлениям о вампирах: бледная и худенькая, почти прозрачная, черноволосая, с красными запавшими глазами и тонкой алой полоской рта. Она напомнила Кире чахоточных дев времен Пушкина.

– Леди д’Анкур, позвольте вам представить мою дочь, княжну Белинду Иверлион!

– Очень приятно, – пробормотала Кира, рассматривая юную вампиршу.

– И мне, – вежливо ответила та, в свою очередь не отводя взгляда от внезапной гостьи.

– Предлагаю сначала покончить с нашим делом, а потом позавтракать, – князь лучился мрачным энтузиазмом.

– Стол накрыт, – сказала Белинда, указывая на арку, обрамленную каменной резьбой.

 За аркой обнаружилась небольшая столовая, центр которой занимал овальный стол, накрытый на одну персону, и… пугающий кубок на отдельном подносе. Рядом с кубком лежал узкий клинок.

– Леди д’Анкур, – князь вежливо склонился к руке растерянной Киры и вдруг повернул ее ладонью вверх. Девушке показалось, что запястье слегка оцарапали, но вампир тут же подставил под ее конечность кубок с непонятной жидкостью и надавил. Тонкая алая струйка потекла по краю. Кира вздрогнула.

– Прошу вас, не вырывайтесь, Лоретта, – Алистер не сводил горящих глаз с кровавой дорожки, – эта рана закроется только от моей слюны.

 Задержав дыхание, Кира смотрела, как ее кровь стекает в темную жидкость и закручивается в воронку.

– Достаточно! – князь поднес ее руку к губам и лизнул.

 Язык у него оказался немного шершавым, а губы теплыми и сухими. Кира с удивлением поняла, что этот жест ей приятен. Сразу захотелось податься ближе к вампиру, позволить, чтобы его язык скользнул ниже, прошелся по чувствительной нежной коже на сгибе локтя… Она потрясла головой, сбрасывая наваждение.

 От места, где дыхание вампира коснулось ее, по коже побежали мурашки. Иномирянка потянулась, чтобы почесать зудящее место.

– Не нужно этого делать, – остановил Алистер. – Иначе зуд только усилится. Это побочный эффект от быстрой регенерации. Он пройдет через пару минут, когда рана полностью затянется, а пока вам нужно поесть. Желательно чего-то горячего и сладкого.

 Кира осторожно опустилась на мягкий стул – боялась, что закружится голова. В столовой бесшумно появился слуга в черной ливрее. Он налил ей чай, предложил теплый пирог с мясом и несколько десертов.

 Пока иномирянка неохотно ковыряла вилкой в тарелке, вампир поднес дочери кубок с кровью. Девочка чуть поморщилась, но выпила странный напиток, и… Кира своими глазами увидела, как на ее лицо возвращаются краски.

 Бледность отступила, темные круги под глазами стали светлее, а заостренные прежде черты обрели округлость, присущую двенадцатилетним детям. Через пару минут Белинда уже ничем не напоминала обитательницу склепа. Просто милая, яркая девочка с блестящими, как вишни, глазами и ямочками на щеках.

 Кира даже ресницами похлопала, думая, что зрение помутилось из-за кровопотери.

– Ешьте, Лоретта, – напомнил князь.

 Кира послушно вернулась к тарелке. Аппетит наконец проснулся, и она оценила все, что ей подали.

 Пока гостья ела, тот же молчаливый слуга принес два кубка и подал их князю и его дочери. Иномирянка сглотнула – неужели вампиры вот так просто пьют кровь из бокалов? А как же покусанные жертвы?

– Это просто вода, леди д’Анкур, – ответил он на невысказанный вопрос. – Вампиры моего уровня не нуждаются в свежей крови, а недостаток жидкости мы восполняем чистой водой.

– Поэтому вы не пили ни кофе в кофейне, ни пиво в кабаке? – уточнила девушка.

– Вы правильно поняли, – князь был сама безмятежность.