Успокоенная и довольная, она уснула в положенное время, и на сей раз даже смогла мельком увидеть пару раз любимых книжных героев, прежде чем ее сон вновь сменился – она снова оказалась в Барселоне, и ее снова кто-то преследовал.

Барселону Лея знала хорошо, но тем не менее не удивилась, обнаружив, что выбегает на совершенно незнакомые ей перекрестки и пробегает по никогда прежде не существовавшим бульварам. Удивило ее другое – как бы быстро и долго она ни бежала, преследователь не отставал. Под конец ей даже стало казаться, что преследует ее не один, а по меньшей мере пара человек, а прохожие специально заслоняют ей дорогу.

Спустя целый час, как ей показалось, преследования, раздраженная, хоть и не уставшая, Лея вбежала в двери какого-то небоскреба. Не останавливаясь, с подозрительной легкостью преодолела все пролеты служебной лестницы, словно пробка вылетев затем на крышу. По инерции подскочила к краю и лишь там остановилась, парализованная открывшейся панорамой.

Город был как на ладони, и легкая дымка покрывала тонким шлейфом строя уходящих торжественной перспективой вдаль домов, одновременно словно приглушая гул мегаполиса. По ленте широкой дороги внизу плелись машины, а где-то далеко впереди серебрилась в лучах солнца полоска моря. Судя по всему, было лето, но от гуляющего по крыше прохладного ветра Лея поежилась и поспешила отойти от края подальше.

Выждав с минуту для верности и осмотревшись, она в конце концов с облегчением выдохнула и пошла обратно к лестнице. Протянула руку к двери, радуясь тому, что все-таки отвязалась от преследователя, и тут же испуганно отскочила назад – та распахнулась, и на пороге появился тот самый преследователь, при виде которого Лея изумленно заморгала.

– Вот ведь… – пробормотала она, поморщившись и глядя на тяжело дышавшего парня. – Столько усилий потратила, и все впустую.

Быстро осмотревшись, и придя к неутешительному выводу, что перепрыгнуть на крышу соседнего дома у нее никак не выйдет, Лея нерешительно попятилась.

– Да стой же ты! – рявкнул за ее спиной Феликс Крус, и, подскочив, схватил ее за локоть. – С ума сойти, сколько можно за тобой бегать?!

– Вот и не бегал бы! – скривилась Лея и выдернула руку, метнув на преследователя негодующий взгляд. – Кто заставлял-то!

Глядя на нее, Феликс уже собрался было ответить, но вместо этого лишь согнулся пополам, пытаясь отдышаться.

– Что б я еще хоть раз… – просипел он, пока Лея свысока глядела на его рыжую макушку. – Хоть раз согласился пойти на такое… Глаза б мои тебя не видели!

Последние слова он выкрикнул, вновь распрямившись и вперившись взглядом в Лею. От неожиданности, та покраснела и машинально заправила прядь волос за ухо.

– Немыслимо… – продолжал Феликс, справившись с голосом и понизив его до привычного баритона. Фыркнув, он оглядел Лею с головы до ног, так что та поспешила скрестить на груди руки. – И все ради такой неблагодарной… Немыслимо!

Попытавшись осмыслить это обвинение, Лея нырнула в недра собственной памяти и покопалась в ней, но нашла лишь печальное опустошение. Недоуменно заморгала и наконец сообразила – привычно навязанных сном воспоминаний нет, потому что она осознает, что их в принципе не может быть… А это значит… это значит, что она понимает, что спит!

Осознанные сны с ней и раньше случались, и тогда она без зазрения совести этим пользовалась – летая и всячески валяя дурака. Но обычно, в таких случаях, ей снились ее родственники, и уж никак не люди, о которых она никогда и не думала и тратить на которых свой осознанный сон определенно не хотела. А актер Феликс Крус как раз относился к категории последних.