– Кто твоя подруга?

– Блондинка. Злата. Она выступала сразу за мной.

Мужчина глотнул вина.

– Можно мне тоже? – я посмотрела на его бокал.

Он пододвинул его ко мне, и я выпила все залпом.

– Прости, в горле пересохло. У меня сегодня первый день, я немного нервничаю.

– Ты, наверное, еще и голодная. Заказать тебе что-нибудь?

– Нет.

Пауза. Я выждала немного, посмотрела в его бледно-серые глаза и спросила:

– Ты можешь меня забрать отсюда? Я не хотела бы сегодня снова выходить на сцену.

– Куда хочешь поехать?

– Мне все равно, но я не хочу быть здесь.

– Что мне нужно сделать?

– Нужно заплатить нашему администратору Мари тысячу долларов или отдать мне.

– Неплохо для выпускницы. Тебе хоть что-то достанется?

– Да, половина. Я тебе ее верну, как только получу.

– Не нужно ничего возвращать. Иди собирайся, буду ждать внизу.

Мой первый клиент отсчитал тысячу долларов и протянул мне.

Я вышла из комнаты сама не своя. Зал вновь окутала громкая музыка и сигаретный дым. Гостей прибавилось. Перед сценой за столиком уже сидела большая компания парней лет двадцати пяти. Энн советовала опасаться их сильнее всего: у них меньше денег, но больше понтов, осуждения, неприятия и жестокости. Позади столика, где сидел Кристиан, расположился одинокий мужчина под шестьдесят, а за соседним столиком – двое мужчин, с которыми уже были брюнетка Кейла и моя Энни. Она незаметно позвала присоединиться. Я этим же жестом позвала Энн в гримерку. Там я закинула деньги в терминал, как учила Мари, и на мой счет автоматически зачислилось пятьсот долларов, забрать которые я могла из другого терминала у охраны, не раньше шести утра.

Забежала раскрасневшаяся Энни.

– Ну, как все прошло? – И, не дождавшись моего ответа, она протянула: – Кэтти, Кэт, те два гостя, они в комнату зовут. Я держу оборону и настаиваю, чтобы со мной была не та «черная пантера», а ты. Пойдем со мной, они должны тебя увидеть.

– Нет, я уезжаю с тем клиентом. На моем счету пятьсот баксов. Забери их с утра. Пароль – дата моего рождения. Этого как раз хватит за следующий месяц аренды.

– Ничего себе, Кэт, обалдеть! Да ты всех сделала в этом клубе! Вот так управиться за двадцать минут. Детка, я же говорила, что ты здесь будешь звездой! Так хочу все подробнее узнать, боже мой! Ладно, собирайся скорее, увидимся дома утром.

Энн прижалась ко мне, расцеловала и вытерла свою помаду с моих щек.

Будто на марафоне я сбежала вниз по лестнице. На первом этаже меня встретили два охранника. Один не обратил на меня никакого внимания, а другой с ядовитой ухмылкой произнес:

– Как быстро наша новая ласточка улетает. А мы с Томом ставили на то, что твоя подружка упорхнет отсюда первой. – Во рту у него засветила золотая коронка, как у цыгана.

«Какая пошлятина. Разве в Америке делают такие?» – подумала я.

– Как тебя зовут, ласточка?

– Какая разница? Меня не зовут, я сама прихожу, – резко оттарабанила я.

– Ты тут не шути, иначе не выйдешь отсюда.

– Кэтрин, – сквозь зубы процедила я.

Зубастый подошел ко мне вплотную, проверил мою косметичку, карманы брюк; будто улитка ощупал талию, засовывая руки за пояс; попросил отодвинуть бюстгальтер, чтобы убедиться, что из него не посыплются золотые монеты, и только после этого пропустил к моей ячейке. Энн говорила, что однажды забыла сдать свои же деньги, которые были в кармане ее джинсов, и при проверке ей отдали только половину, сочтя их за чаевые, которые она должна была внести в терминал, но забыла.

Я вышла из клуба. Было ощущение, что каждый прохожий смотрит только на меня, понимает, откуда я и куда иду, бросая мне вслед ухмылку. Все было будто в тумане. На улице меня ждал мужчина, с которым я обязана была остаться как минимум до утра. Эти мысли мурашками царапали мою кожу, я старалась успокоиться, надеясь на то, что с Кристианом мы просто пообщаемся, прогуляемся вместе и ничего такого, что уже сидело занозой в моей голове, не будет.