Режим адвокатской тайны часто соприкасается с режимами других систем ограничения доступа к информации, т. е. при сообщении адвокату сведений составляющих коммерческую, банковскую, служебную или иную охраняемую законом тайну, обязанности по обеспечению ее сохранности (в том числе соблюдение мер защиты и ответственность за разглашение) должны возлагаться в соответствии с законом. Сложнее с государственной или военной тайной, т. е. с самыми охраняемыми тайнами государства. Не редки случаи, когда следователи не допускают адвоката к участию в деле, если у него нет допуска к военной или государственной тайне. Это не соответствует закону. Обратимся к Постановлению Конституционного Суда от 27.03.96 № 8-П «Требования о прохождении установленной процедуры допуска к государственной тайне не распространяются на адвокатов, участвующих в уголовном процессе в качестве защитника, если в данном процессе фигурируют такие сведения».

Следовательно, обвиняемый вправе привлечь к своей защите любого выразившего свое согласие члена коллегии адвокатов, либо сама коллегия по собственному усмотрению выделяет своего представителя в качестве защитника. Таким образом, в отношении защитника в уголовном процессе не может идти речи о категорировании доступа к сведениям, составляющим государственную тайну; в рамках его процессуальных полномочий адвокату могут быть доступны сведения любой степени секретности, если они фигурируют в уголовном деле в качестве доказательств вины или невиновности подзащитного лица. В качестве правовой защиты сведений, составляющих государственную тайну, от несанкционированного распространения для данного случая ст. 21 Закона «О государственной тайне» предусмотрено взятие от защитника соответствующей расписки о неразглашении государственной тайны и об официальном уведомлении данного лица об уголовно-правовых последствиях разглашения такой информации.

Обвиняемый и подозреваемый в соответствии с законом в рамках обеспечения своего права на защиту, в том числе могут предоставлять доказательства и защищать свои права и законные интересы любыми средствами и способами, не противоречащими закону. Следовательно, если в составе сообщаемой в качестве доказательств информации содержатся сведения, составляющие государственную тайну, то обвиняемый или подозреваемый вправе сообщать их другим участникам процесса. Если информация, содержащая такие сведения, может быть использована защитой в интересах обвиняемого или подозреваемого, то они вправе сообщить их защитнику, а тот – использовать для их защиты.

Искусство судебного красноречия зародилось еще в Древней Греции. С развитием государственности оживилась деятельность народных масс во внутренней жизни греческих полисов. Политическим деятелям приходилось публично отстаивать свои позиции и интересы. Политическая судьба многих граждан во многом зависела от умения говорить публично. Этому учились и эти знания ценили.

Первые теоретики судебного красноречия Горгий, Лисий, Исократ, Демосфен. В Древнем Риме расцвет судебного красноречия совпадает с последним периодом Республики – Марк Порций Катон, Гальба, Марк Антоний, Марк Красс, Марк Тулий Цицерон.

Век XIX в России дал большое число гениальных ораторов-адвокатов. Речи Ф.Н. Плевано, С.А. Андриевского, А.И. Урусова, К.Д. Хартулари, В.Д. Спасовича и др. вошли в классику судебных речей мирового уровня.

Их выступления отличались безупречной логикой, остроумием, выдержкой, глубиной познаний, всесторонним исследованием дела.