Нам представляется, что в гражданской, арбитражной и административной процессуальной деятельности адвоката доказывание должно состоять в виде логической процедуры. Данную точку зрения можно обосновать положениями ст. 56 ГПК, ст. 65 АПК, ст. 62 КАС, в которых содержатся требования к сторонам (а следовательно, и их представителям) доказать, то есть, обосновать свои утверждения.

Подтверждением этому свидетельствует вся конструкция судебного разбирательства по цивилистическим делам, которое носит сугубо состязательный характер и представляет собой спор двух оппонентов.

Необходимо отметить, что особенностью логического аспекта доказывания в профессиональной деятельности адвоката, как субъекта обязанности доказывания, является четкое выделение в нем всех упомянутых компонентов логической структуры процесса доказывания. Поэтому, прежде всего, им должен быть: а) очно сформулирован предмет доказывания, который является логическим тезисом и б) служит составной частью его правовой позиции.

Кроме того, адвокатом должен не только собрать сведения о фактах, но и классифицировать их, избрать для них порядок представления и исследования и т. д. Далее, в процессе уже непосредственного рассмотрения дела в суде адвокат должен изложить свои соображения по поводу предмета спора, представляя при этом доказательства и участвуя в их исследовании и своей односторонней оценке.

На примере краткого описания участия адвоката в судебном доказывании видно, что последнее аналогично логическому доказыванию. Однако, в юридической литературе, на наш взгляд, вполне обоснованно проводится различие между указанными видами доказывания[100]. Формально-логическое доказывание вместе с тем, не учитывает специфики судебного разбирательства по гражданским делам и его нормативной регламентации. Так, положения ст. 61 ГПК, ст. 69, 70 АПК, ст. 64, 65 КАС об освобождении от доказывания[101], несколько отступают от правил формальной логики. Это относится и к перечню средств доказывания, который перечислен в законе и является исчерпывающим, что лишает доказательственной силы информацию, полученную из других источников, вне зависимости от ее убедительности. В связи с этим, верным, на наш взгляд, представляется именно соотнесение, а не отождествление элементов логического и судебного доказывания. Постараемся это объяснить на примере.

Так, истец А. предъявил в суд иск к командиру воинской части об опровержении сведений, содержащихся в приказах, в которых ему объявлены строгий выговор и неполное служебное соответствие, так как это умаляет его честь и достоинство. Одновременно А. просил компенсировать ему моральный вред в размере 100000 рублей. Суд частично удовлетворил требования А., взыскав в его пользу только компенсацию морального вреда в размере 10000 руб., оставив без внимания требования об опровержении сведений, изложенных в приказе. Отказывая в удовлетворении кассационной жалобы об отмене незаконного решения, краевой суд в своем постановлении указал, что суд первой инстанции не должен был обсуждать вопрос о законности издания военным командованием приказов о привлечении А. к дисциплинарной ответственности, в том числе и с точки зрения соответствия действительности изложенных в них сведений. Отменяя предыдущие судебные постановления, Верховный Суд РФ отметил, что требование А. об опровержении содержащихся в приказах сведений, заявлено после того, как предыдущим решением военного суда эти приказы были признаны незаконными, так как не подтвердились обстоятельства, послужившие основанием к их изданию.