Дубровская тяжело вздохнула. Внезапно зазвонил телефон. Этот звук показался ей сигналом с другой планеты, так неуместно звучал мотив легкомысленной песенки в тот момент, когда она находилась во власти ночного кошмара…

– Алло?

– Елизавета Германовна, это я. Не узнаете? Афонин.

Дубровская чуть не нажала отбой. Юрист, видимо, почувствовал ее испуг и, прежде чем она успела нажать на спасительную кнопку, поспешил продолжить:

– Не кладите трубку, прошу вас. С вами говорит друг.

Голос его звучал нормально, даже дружелюбно. Это озадачило Елизавету, и она как завороженная ждала продолжения.

– Вы не считаете, что нам следует встретиться? – спросил он.

В этом вопросе не было даже намека на ту похабщину, которой он изводил ее в последнее время. Или это ей только казалось?

– Зачем?

– Я думаю, вам захочется с кем-нибудь поговорить о событиях прошедшей ночи…

Это было правдой. Больше всего на свете Лизе хотелось кому-нибудь расказать о том ужасе, который она успела пережить за прошедшие сутки. По иронии судьбы, первым ее слушателем должен был стать человек, которого она ненавидела и опасалась. Но поскольку он сам оказался вовлечен в водоворот печальных событий, игнорировать его предложение о помощи было бы по меньшей мере неразумно. Лиза решилась.

– Понимаете, – начала она. – Я до сих пор не могу прийти в себя…

– Я все прекрасно понимаю.

– Да нет! Вы наверняка думаете обо мне черт знает что! Но для меня стало полнейшей неожиданностью то, что мне довелось увидеть. Плешак мертв, а я даже не могу предположить, кто его мог убить!

– Мне ясно лишь одно: это не мы с вами.

– Вы правда так считаете? – обрадовалась Лиза. – Я боялась, что вы можете подумать…

– Что вы убили беднягу Плешака? Боже мой, Елизавета Германовна, как вы могли такое предположить?

Дубровская почувствовала, как тяжелый комок ее издерганных нервов разом разжался. На душе стало светло, а из-за туч, впервые за несколько последних дней, выглянуло солнце.

Лиза тараторила, как заведенная, пытаясь словесным потоком выплеснуть на собеседника весь пережитый ею кошмар.

– …я глазам своим не поверила. Он сидел в кресле и смотрел телевизор. Я разговаривала с ним, даже взяла его за плечо. А он упал! Я пыталась привести его в чувство. Если бы не кровь, я решила бы, что он пьян. Боже, как я испугалась! Я кричала и носилась как сумасшедшая…

Словно прорвало шлюз. Слова набегали одно на другое.

«Да, да…», «Как я вас понимаю», «Это было ужасно», «Кто бы мог подумать!». Афонин не скупился на сочувствие, а Лиза болтала без умолку.

Раздался звуковой сигнал.

– Какая жалость! – воскликнула Лиза. – Батарея вот-вот сядет, а зарядного устройства с собой нет.

Конец ознакомительного фрагмента.