– Знаю, – кивнул Алекс. – Но давай займемся конкретикой немного позже. А сначала подумаем вот над чем.

Очень скоро Алексу предстояло очутиться в чуждой среде штатных церковников. И здесь крылся один из самых рискованных моментов в работе всех вольных пиарщиков – необходимость сотрудничать с незнакомыми людьми, рассчитывать на их помощь и, скрестив пальцы, надеяться, что те не обманут и не подведут. Полное отсутствие явных союзников внутри организации – привычное явление, с которым Алекс сталкивался всякий раз, когда брался за новый проект, и нынешняя ситуация не выглядела исключением из правил. Но сейчас у Алекса в голове зародилась шальная надежда немного изменить этот привычный уклад: требовалось всего лишь поместить внутрь организации своего поверенного.

– В Синодальном отделе по связям с общественностью сейчас нет начальника, – он повернулся к Тени. – А что, если место руководителя займет наш человек?

– Думаешь, Сергий согласится на такое? – вопросом на вопрос ответила Тень. – Позволит тебе влезть в кадровую политику?

– Ему так или иначе нужен глава отдела. Предложу Сергию достойную кандидатуру. В любом случае, что мы теряем?

– Ничего, – согласилась Тень. – Но для подобной должности требуется опытный управленец, ориентирующийся в медийном пространстве. К тому же – обязательно православный.

– И мы оба знаем, кому стоит предложить эту работу, – улыбнулся Алекс.

Спустя несколько секунд он уже выискивал нужный контакт в списке телефонных номеров.

– Рискованный шаг, – посетовала Тень. – Консерваторы могут плохо отнестись к нашему выбору. С другой стороны – и плевать на них. Зато церковь покажет себя как толерантный институт, стремящийся идти в ногу со временем. Не это ли нужно современным зумерам?

– Именно так, – Алекс нажал кнопку вызова. Через несколько мгновений трубку снял автоответчик.

«Здравствуйте, вы позвонили Екатерине Самойловой, – с дружелюбной интонацией произнес приятный женский голос. – Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после сигнала».

– Катька, привет! – не смотря на бессонную ночь, голос Алекса звучал бодро. – Перезвони как будет время. Есть разговор.

Закончив диктовать сообщение автоответчику, молодой человек отложил телефон в сторону и снова вцепился глазами в доску. Слегка сощурившись, он прошелся глазами по развешенным портретам церковных архиереев.

– Кое-чего не хватает.

Повернувшись к компьютеру, Алекс что-то быстро набрал на клавиатуре. Принтер негромко затрещал и выбросил в пластиковый лоток новую распечатку с черно-белым изображением. Достав бумагу, Алекс закрепил ее вверху доски – над фотографией патриарха Сергия.

– Мы совсем упустили из внимания нашего истинного заказчика, – сказал он.

С висящей распечатки грустными глазами смотрел босоногий, худощавый мужчина, облаченный в длинные одеяния. Мужчина казался молодым, но спутанная жидкая борода и глубокая скорбь, написанная на худощавом лице, сильно его старили. Сидя на небольшом валуне, окруженный пустыней, он крепко сжимал в замке тонкие пальцы и устремил свой тяжелый, невидящий, уставший взгляд куда-то вниз – на сухую, беспочвенную землю. А вокруг не было ничего – только каменные глыбы и бескрайнее небо, слегка подернутое длинными линиями облаков на горизонте.

– «Иисус в пустыне», – Тень безошибочно угадала название знаменитой картины Ивана Крамского, репродукция которой теперь красовалась на доске. – Очень оригинально.

– Предположим, что Сергий говорил правду, и его истинная цель – как он там сказал – «дать людям возможность спастись». Тогда вся наша работа по формированию позитивного имиджа церкви станет ни чем иным, как мостиком на пути к этому спасению. И если дело обстоит именно так, значит наш главный клиент вовсе не патриарх. И даже не церковь. А он.